Медовое путешествие втроем

– Объяснил бы ты Дарье, что не надо постоянно занятым людям мешать и дурью маяться, – сказал Дьяченко. – А то лезет не в свое дело, и вечно у нее глупость получается, напридумывает, навертит, а начнешь разбираться, один пшик и бабская блажь.

Что ответил Дегтярев, я не услышала, потому что уронила на пол поднос с сервизом. Помнится, я здорово тогда разозлилась на Сергея. Даже не стала убирать осколки посуды и ушла к себе.

Вспомнив ненароком подслушанную беседу, я опять испытала дискомфорт и горько пожалела, что уже звонила Дьяченко и просила у него помощи. Я не имею привычки долго дуться, поэтому выкинула из головы неприятные слова Сергея. Но теперь они вновь ожили в памяти. Нет, обойдемся без полиции… К тому же в отделении заявления о пропаже людей принимают исключительно от родственников. И еще я отлично знаю, что там услышу: «Розова взрослая женщина, она решила сменить работу. Никакого криминала не прослеживается».

Снова звонить Дьяченко я ни за какие пряники не стану.

Нога легла на педаль газа. Мелькнула мысль: ничего, сама прекрасно во всем разберусь, зря Сергей считает меня клинической дурой.

* * *

В кафе, где Майя Михайловна назначила мне встречу, шумел народ. Я в растерянности остановилась на пороге зала. Почти за каждым столиком сидит по блондинке неопределенных лет, замотанной в ожерелье и обвешанной браслетами. На табуреточках, придвинутых к креслам, стоят дорогие кожаные сумки с именными табличками. У красоток на подозрительно гладких личиках безупречный макияж, такой в салонах красоты называют «фарфоровая кожа», и прически у всех одинаковые. Ну и к кому из них направиться?

– Простите, не могу вас посадить, – защебетал, улыбаясь во весь рот, подбежавший метрдотель. – Или вы резервировали место?

– Нет, но меня ждет госпожа Остролистова, – смиренно ответила я.

Распорядитель сделал оскал еще шире.

– Вы Дарья Васильева? Маечка предупредила, что ждет подругу.

Ловко лавируя между тесно наставленными столиками, он провел меня к нише, где уютно устроилась худощавая дама в шелковом платье. Конечно же, она была платиновой блондинкой, правда, не с небрежно разбросанными по плечам локонами, а со стрижкой каре.

– Дашенька! – завопила Остролистова. – Ангел мой, прекрасны, как всегда! Вы едите в день четыре виноградины? Ну как можно оставаться такой стройной? Меня сжирает простая, как веник, зависть!

Я закатила глаза.

– Маечка, душенька, вы прелестны! Какой браслетик! Явно не новодел!

– Ах, ма шер, вас не обмануть, как некоторых, сразу видите раритетную вещь! – заверещала Майя Михайловна. – Серж купил этот «наручник» на аукционе в Нью-Йорке. Я взяла на себя смелость и заказала вам асьет[13] с пирожными. До шести вечера сладкое разрешено лопать в любых количествах. Доктор Покен так всем клиентам говорит.

– Я посещаю диетолога Мару, – закудахтала я. – А он не так любезен, эклерчики и корзиночки позволяет есть исключительно до полудня. Не врач, а тиран!

– И не говорите, душенька, ваш Мару просто злобный гризли. Надеюсь, ботокс колете у Набэ? – полюбопытствовала жена олигарха.

– Обожаю его, – заквохтала я, – никакой боли и море шарма.

Майя Михайловна кивнула и начала азартно уничтожать буше, наполеон, трубочки со взбитыми сливками и прочие пирожные. Набитый рот совершенно ей не мешал, и разговор продолжался. Он плавно перетек на тему одежды, затем повернул в сторону полезных продуктов, потом добрался до благотворительного фонда спасения гигантских бабочек. Примерно через полчаса я решила задать Остролистовой вопрос дня:

– Маечка, душенька, вы решились остричь свои роскошные волосы? Помнится, ранней весной или поздней зимой я увидела вас и от зависти покрылась зелеными пятнами. Такие локоны! Вились штопором! У меня развился комплекс неполноценности, у самой-то на макушке лысинка просвечивает.

Остролистова вытерла рот полотняной салфеткой.

– Ах, дарлинг, нечему завидовать. У меня пару лет назад случился гормональный сбой, волосы посыпались, как пьяные воробьи с веток. Натуральная катастрофа! К кому я только не обращалась – в Америку, Швейцарию, Германию, во Францию ездила. А результат – чистый зеро. Профессор из Нью-Йорка, мировая величина, сказал: «Буду откровенен. Лучше б у вас зубы выкрошились, стоматология нынче владеет прекрасными технологиями. А мы, трихологи, пока можем предложить только пересадку волос с донорской зоны. Но вам эта процедура не поможет. Советую обратиться к эндокринологу». Я ноги в руки и опять по кругу: Женева – Берлин – Париж. Насоветовали медики разных таблеток. Я человек аккуратный, отлично знаю, что надо слушать доктора. Пью пилюли, толстею, покрываюсь пятнами, чешусь, мучаюсь от болей в желудке и бессонницы, впадаю в истерику, потею, колочусь в ознобе, а головенка по-прежнему лысая.

– Вот беда, – совершенно искренне пожалела я собеседницу.