Медовый месяц

БЛЕЙК (сочувственно улыбается Дженни): Может, как-нибудь в другой раз.

ДЖЕННИ: Да ты просто мерзкий обманщик! Здесь Дасти. Я слышала ее голос! У тебя в квартире Дасти!

БЛЕЙК: Послушай, Дженни…

ДЖЕННИ (разъяренно): Твоя мама знает об этом? Если бы твоя мама знала, она бы просто убила тебя! Я ей все расскажу! Сейчас же пойду к ней и расскажу, что ее единственный сын — гнусный, подлый бабник!

Из-за плеча Блейка показывается Дасти. На ней халат Блейка, волосы растрепаны.

ДАСТИ (доброжелательно): Привет, Дженни! Ты что здесь делаешь?

ДЖЕННИ: А, вот и ты! Неужели тебе не стыдно! Раньше я думала, что ты просто пай-девочка, а теперь оказывается, что ты обыкновенная потаскушка!

БЛЕЙК (холодно): Дженни, думаю, тебе лучше успокоиться.

ДЖЕННИ (истерично): Я-то спокойна! Я совершенно спокойна!

БЛЕЙК (выходит на площадку и закрывает за собой дверь): Дженни, ты не должна разговаривать с Дасти таким тоном. Есть вещи, которых ты не понимаешь. Ты еще ребенок, и…

ДЖЕННИ: Никакой я тебе не ребенок! Не смей говорить, что я ребенок! Мне уже почти четырнадцать, и я…

На глазах у Дженни появляются слезы…

Пока все замерли в ожидании.

Разъяренная Хани с сухими глазами поворачивается к камерам:

— Как глупо! У меня это не получается!

— Стоп!

Эрик с досады громко хлопнул ладонью по перилам:

— Вот дьявол! Это уже девятый дубль!

Режиссер прошел вперед. Предполагалось, что площадка перед квартирой Блейка должна быть расположена выше гаража, но участок, где проводились съемки, был приподнят над полом студии лишь на несколько футов. Пока один из помощников по костюмам подавал Эрику рубашку, режиссер поднял глаза на Хани:

— Позвать гримера, чтобы принес тебе кристаллы?

Хани работала в сериале уже шесть месяцев — достаточно долго, чтобы понимать, что он говорит о ментоловых кристаллах, которые можно ввести в глаза и вызвать слезы. Она отрицательно покачала головой, представив, какое раздражение это вызовет у Эрика. Настоящие актеры не нуждаются в ментоловых кристаллах. Не нуждаются, если должным образом подготовлены. Не нуждаются, если выполняют упражнения по чувственному восприятию. Но во время этой сцены Хани почувствовала себя так, как будто ей разбередили открытую рану, и единственное, чего ей сейчас хотелось, — бежать отсюда куда глаза глядят.

Эрик стиснул зубы.

— Ради Бога, да возьми ты кристаллы! У нас нет времени ждать, пока ты наконец не сделаешь все как нужно!

Его бессердечие разрушило остатки самообладания Хани.

— Дженни — не какая-нибудь плакса, черт подери! И уж конечно, она не будет тратить время, рыдая из-за такого придурка, как Блейк!

В дверях показалась голова Лизы.

— А скоро у нас перерыв? Мне нужно пи-пи.

— Нет! — заорал Эрик. — К черту перерыв! Сейчас уже шесть часов. Если Хани не сделает все как надо и на этот раз, я ухожу! У меня дела.

— И здесь всем хорошо известно, что это за дела! — закричала Хани

— Все! Я ухожу! Не собираюсь больше участвовать в таком дерьме!

Эрик перепрыгнул через перила. Он ежедневно упорно работал, и не было никаких причин дышать так тяжело, но от паники, которая его охватила, нельзя было избавиться физическими упражнениями. Ему с самого начала не нравилось работать с этой пигалицей. Он не выносил того, как она на него смотрит, не выносил, что она ходит за ним по пятам. Если бы он с самого начала знал, что придется играть в таких условиях, ни за что не подписал бы контракт на участие в этом сериале! Даже его растущая слава не стоила того, чтобы смотреть в эти огромные жалкие глаза, на это лицо, молящее, чтобы он обратил на нее внимание.

— Все по местам, — объявил режиссер. — Вижу, ситуация начинает понемногу выходить из-под контроля. Еще один дубль, Эрик! Если у Хани и на этот раз не получится, завтра утром начнем со свежими силами. Давай, Эрик, соберись! Уже поздно, и у всех натянуты нервы. Гример, несите ментоловые кристаллы!

Эрик сжал зубы. Ему так хотелось послать всех к черту, но если он сейчас уйдет, то завтра с самого утра опять придется работать с этой маленькой язвой и ему не удастся спокойно выспаться. Иногда в ночных кошмарах он начинал путать ее голос с голосом Джейсона.

Эрик ворча сбросил рубашку и снова взобрался на три ступеньки вверх. Она пристально смотрела на него, боль и обожание сделали ее светлые голубые глаза огромными. Они хотели проглотить его, они просто пожирали его! Он попытался посмотреть на нее со стороны, беспристрастно изучая лицо. Со временем, похоже, она из гадкого утенка превратится в красотку.

Этот маленький всплеск беспристрастности постепенно угас, и теперь перед Эриком оказалось существо, смутно напоминавшее ему младшего брата, — источник его постоянных страданий.

Он стиснул зубы и заговорил с отвратительным злобным выражением на лице, стараясь вызвать у нее ненависть:

— В следующий раз начинай с азов! Тебе платят за профессиональную работу! Начинай работать, как все!

Хани втянула воздух так, как будто он ее ударил. В глазах застыло страдание, нижняя губа задрожала. Он всей кожей ощутил, как ей больно.

Режиссер резко объявил:

— Начинаем с крупного плана Дженни. Все по местам!