Медовый месяц на ледяной планете. Рахош и Лиз (ЛП)

— Ты мне не говорила, что устала, — упрекаю я осуждающим голосом.

— Мне не хотелось нас замедлять, — зевнув, говорит она.

— Лиз, — говорю я, совсем расстроившись. — Нам нет нужды торопиться. Еще очень долго мы будем в изгнании. Так что нам никуда не нужно спешить. Мне вовсе не хочется, чтобы ты шла до тех пор, пока устаешь настолько, что не в силах держать глаза открытыми, — я ласкаю ее мягкую щеку. Все мои идеи о сегодняшней ночи и спаривании с ней, в то время как я описываю все в малейших подробностях, уже улетучились. Она устала и нуждается в том, чтобы ей возле костра помассировали ножки и укутали в теплые шкуры. — Пойдем, — говорю я и наклоняюсь, чтобы поцеловать кончик ее холодного покрасневшего носика. — Я разведу костер и согрею тебя.

Она лишь устало мне улыбается, глядя на меня ласковым взглядом.

— Эти идиоты считают, что изгнать нас вдвоем — это своего рода наказание. Сборище безмозглых тупиц! Но только они не знают, что я просто обожаю вот так быть с тобой.

Мое сердце до боли сжимается. Моя идеальная пара. Мне хочется прижать ее к своей груди и сражаться со всем миром, только чтобы она была в безопасности. Я снова глажу ее щеку, а затем первый захожу в пещеру, чтобы убедиться, что никто ее не занял. После того, как выясняю, что там все в порядке, входит Лиз… и испускает ах.

— Эта пещера такая большая! И теплая! — вдруг она в замешательстве хмурится. — А почему она теплая?

Я становлюсь на колени, чтобы в кострище разжечь костер.

— В глубине пещеры есть горячий водоем. Если хочешь искупаться, то мы можем это сделать.

— Боже мой, горячая ванна? А можно, чтобы здесь был наш новый дом? — ее глаза загораются от энтузиазма.

Я фыркаю.

— Крыша пещеры низкая, а пол неровный и по нему неудобно ходить. Уже через несколько дней тебе это надоест, но на эту ночь нам и этого хватит.

— Не будь таким кайфоломом, — дразнит она, произнося совершенно непонятные мне человеческие слова, но которые все равно заключают в себе привязанность. — Ну и ладно, тогда этим вечером мы насладимся купанием, а уже потом утром двинем дальше?

Я киваю головой в знак согласия и заканчиваю разводить огонь, затем кладу в кожаный мешочек чистый снег и засыпаю травы, чтобы приготовить горячий чай. Пока я занят, Лиз разворачивает постельные принадлежности и делает для нас гнездышко из шкур, но ее движения медленные и вялые, а когда постель приведена в порядок, она плюхается на спину и закрывает глаза.

Я подхожу к ней и начинаю снимать ее сапожки.

— Ты должна как следует выспаться.

— Да к черту спать, — молвит она сонным голосом. — Сначала я хочу искупаться.

— Тогда пойдем и искупаемся, — стащив с нее сапожки, я помогаю ей встать на ноги, после чего снимаю с ее стройного человеческого тела тунику и леггинсы. Она везде такая маленькая и стройная, за исключением ее грудей, которые для такого роста, как у нее, довольно большие и пикантно покачиваются. От одного их вида у меня всегда учащается дыхание, а член затвердевает. Соски у нее, как у женщин ша-кхай, но у нее они мягкие, даже когда напряжены, и такие бледно-розовые, что не устаю ими восхищаться.

Так и хочется их облизать.

Вдруг мне на ум приходят кое-какие слова, но я заглушаю их. Лиз хочет искупаться, а потом ей надо спать. Я не стану заставлять свою пару — свою беременную пару — спариваться, даже если это все, о чем я весь день и был в силах думать. Мои потребности могут подождать.

Чем дальше мы заходим в глубь, тем более низким становится потолок пещеры, а воздух сгущается влагой. Сам водоем ненамного больше, чем несколько ладоней в ширину, но он с чистой водой и выпускает много пара, а Лиз, увидев его, испускает стон абсолютного удовольствия. Ее рука сжимает мою.

— Детка, у меня в сумке мыло. Мы можем вымыть волосы и все прочее.

Вздохнув, я беру ее за руку.

— Ты окунись в воду. Я достану твое мыло.

— А ты ко мне присоединишься, когда вернешься? — с надеждой в голосе спрашивает она.

Как будто я могу держаться от нее подальше. Я помогаю ей спуститься в воду, а потом иду за мылом. Когда возвращаюсь обратно, я осторожно забираюсь в водоем рядом с ней, а затем тяну ее к себе на колени. Вода неглубокая, и мне надо согнуть ноги, чтобы погрузиться до плеч, но места тут вполне достаточно, чтобы я мог прижать свою пару к себе.

Она расслабляется, прислонившись спиной ко мне, закрывает глаза и испускает вздох блаженства.

— Это теперь моя новая любимая пещера.

Я улыбаюсь на это. В главной племенной пещере есть большой горячий водоем для купания, но еще там многолюдно… и в любом случае мы в изгнании.

— Тогда я рад, что мы здесь.

— Я счастлива быть там, где ты, где бы это ни было, — тихо говорит Лиз, утыкаясь лицом мне в шею. — Насколько далеко бы это ни было. Я не ненавижу это изгнание.