Медовый месяц на ледяной планете: Рахош и Лиз

Проходит около полдня ходьбы привычного пути, прежде чем я вижу знакомую вершину горы и знакомый фиолетовым цветом окаймленный утес скалы. Мы уже близко. Я крепко держу Лиз за руку, когда мы направляемся в долину, и я вижу озеро, расположенное среди скал. Горячие воды, пузырясь, просачиваются наружу из скалистых обрывов высоко над головой и капает на поверхность, но, поскольку они очень холодные, то замерзают, прежде чем попасть в водоем. Результатом является стеклообразный каскад замерзших родничков, которые замерзшим водопадом опускаются вниз по скалам в еле теплое озеро внизу. Его берега покрыты коркой льда, но внутри тепло. А возле самого замерзшего водопада я вижу любимое насиженное места отца.

— Все это так красиво, — выдыхает Лиз, хлопая руками в перчатках. — Я рада, что мы сюда пришли.

Я указываю на небольшой козырек скалы.

— Мы с отцом сидели там. Для ловли рыбы с копьем это озеро не подходит, потому что лед на берегу не выдерживает вес. Поэтому мы пользовались кое-чем под названием «удочка» и цепляли немного мяса на зубец, чтобы поймать рыбу, когда она клюнет… чего ты так на меня уставилась?

Глядя на нее, я начинаю хмуриться, потому что, пока я говорю, на ее лице появляется озорная улыбка.

Она поднимается на цыпочках насколько может, и похлопывает меня по подбородку.

— Ты такой очаровашка. Люди тоже ловят рыбу с удочками, глупенький.

— Правда? — рычу я. — Пожалуй, вы не так примитивны, как я думал.

Я держу свой голос грубоватым и наслаждаюсь, когда она набрасывается на меня с возмущенными воплями.

— Мы не примитивны!

— Утверждает человек, сжигающий свое идеально хорошее мясо.

Лиз начинает хохотать и толкает меня локтем.

— Ты дурак!

Я ухмыляюсь ей.

— Пошли. Давай заберемся туда и займем места.

Помню, как будучи маленьким комплектом, я взбирался по крутым, обледеневшим скалам, и ту легкость, с которой вверх карабкался мой отец. Однако, когда со мной моя пара, все по-другому. Она не такая большая, как я, и руки у нее прикрыты, чтобы защитить их от холода, так что она не может ухватиться, как следует. Когда она один раз поскользнулась, у меня сердце заколотилось так, будто оно вот-вот выскочит из груди, и я решаю, что сам ее отнесу.

Мои руки тянутся к ее талии, чтобы помочь ей забраться вверх, но она шлепает меня по рукам.

— Сама справлюсь. Я не хрупкая барышня, Рáхош.

Ей кажется, что она не хрупкая. Я фыркаю, но все ровно придерживаю ее руками.

Забравшись наверх горного хребта, Лиз кладет руки себе на бедра и делает глубокий вдох.

— Ух ты, как красиво! Мне так нравится этот вид.

Я продолжаю держать ее за руку, а мой хвост оборачивается вокруг ее ноги.

— Не наклоняйся так близко к краю.

— Ты же меня поймаешь, — говорит она и наклоняется над краем обрыва. — Ничего себе, мы прямо над водой.

Я осторожно тяну ее назад.

— Садись. Давай подготовим наши удочки.

Она послушно садится, и я устраиваюсь к ней ближе, чем, наверное, следовало бы, а своим хвостом крепко обхватываю ее ногу, ну на всякий случай. Мы выше, чем мне запомнилось, как комплекту, а может, я просто-напросто волнуюсь за Лиз и комплект в ее животе. Как бы то ни было, сегодня мне не получится расслабиться.

Тем не менее, мою душу утешает то, что здесь я вместе с ней. Она наблюдает, как я одним концом привязываю длинную-предлинную сплетенную веревочку к своему копью, а к другому — костяной крючок. Лиз берет в руки крючок и проворно насаживает на него наживку, следя за тем, чтобы крючок полностью прорезался через мясо, чтобы оно не упало, когда попадет в воду, и это убеждает меня, что она делала это и раньше.

— Когда-то я ходила на охоту со своим папой, — говорит она, когда я перевожу взгляд на нее. — Но иногда ходили и на рыбалку, хотя в основном вместо настоящей рыбы нам попадались черепахи или змеи. А нам не нужно прикрепить к веревке что-то вроде груза?

Я бросаю кусок мяса в воду, что внизу, и он, конечно же, покачивается на поверхности и дальше не опускаться.

— Мы можем использовать камень.

Идея эта неплохая, и я очень доволен, что она такая сообразительная.

— Ты очень умная, Лиз.

— Да нет, просто кое-что, что припоминаю из прошлого.

Мы корректируем веревку весом, привязывая небольшой продолговатый камушек к приманке на веревке, чтобы удерживать ее под водой, а затем опускаем одну веревку в воду. Эту «удочку» я передаю Лиз, пока работаю над своей собственной. Я наблюдаю за ней, пока занимаюсь своей веревкой, и ее лицо светится легким сиянием счастья. Я думаю о других человеческих женщинах, пытаясь мысленно представить, что они здесь со своими парами, но у меня не получается. Им не нравится дикая природа. Они бы не обрадовались, если бы были изгнаны вместе со мной.

Воистину, мне крупно повезло заполучить именно Лиз. Она идеальна во всех отношениях.

— Ты наблюдаешь за мной, — говорит она, глядя в воду.

— Я думаю о том, как я счастлив, — признаюсь я.

Лиз оглядывается на меня, и застенчивая улыбка изгибает ее губы.