Медовый месяц с чужой женой

— В раздел белья даже не заглядывай, — шепнул я ей на ухо, когда под руку довел до стеклянного входа.

— Уверен? — колко глянула она. — Мне показалось, тебе понравилось рвать на мне бельё.

— Еще как уверен, — я коварно растянул улыбку и ущипнул ее за ягодицу, а затем обратился к вышедшей нам навстречу Валери. — Берем все, что моя спутница захочет. И, — я достал мобильный и набрал номер своего юриста, — у вас полчаса, дамы.

— Тогда можем не тратить время, — холодно заявила моя спутница и посмотрела на Валери: — Насколько я поняла, господин Максимилиан здесь частый гость и вы прекрасно знаете его вкус. Подберите пожалуйста две смены домашней одежды и платье размера «small» на выход.

Хозяйка магазина лишь усмехнулась и пригласила Полю пройти вглубь. Когда они исчезли в рядах разноцветных шмоток, Ренн, наконец, ответил на мой звонок.

— Найди мне информацию, Слэйв.

— И тебе здравствуй, Честенер, — натянуто и сухо ответил юрист. — Пишу.

— Романова Пелагея, 18 сентября, 97 года рождения. Москвичка. Найди мне все и даже больше. И нужно вчера. Ясно?

— Предельно, — буркнул юрист и отключился.

Я бродил по холлу несколько минут, перелистывал женские журналы одежды, а потом все-таки прошел в магазин.

Пелагея стояла в центре зала в нижнем белье темно-бордового цвета.

— Валери, оставь нас, — сдержав гнев, спокойно попросил я хозяйку салона. — Найди маленькое черное платье. И туфли к нему. Свободна.

Женщина она серьезная, подбирала мне костюмы самых удобных моделей, а вот женскую одежду мне у нее выбирать не приходилось. Я не любитель этих тряпок, но сейчас, глядя на застывшую Полю, что прижимала к груди какой-то наряд, я не смог сдержать улыбки.

— Что в моих словах «не брать белье» ты не разобрала? — подошел ближе и поддел бретельку.

— Ты хищник, Макс, — внешне спокойно отозвалась она и посмотрела на меня большими голубыми глазами, в глубине которых плескался страх и ненависть. — Если я буду вести себя, как затравленная мышь, ты меня сломаешь. А я хочу уйти от тебя высоко подняв голову, даже если от чести моей останутся лишь лохмотья.

Почему она такая? Почему вызывает и желание взять силой, и отступить?

— Не забывай, мышка, что я плачу за этот маскарад, — я встал за спиной и глянул в зеленоватые глаза в отражении большого зеркала. — Снимай. Или я это сделаю. Примерять домашнюю одежду нет надобности, а платье ты наденешь на голое тело.

На её бледной коже выступила мелкая россыпь «мурашек», отчего меня бросило в приятный жар, а на моем лице появилась звериная улыбка. Да, я хищник, как же ты права, По-ля. Подцепив эластичную черную ткань пальцем, завел руку вперед и сжал вишенку соска, что дерзко уперлась в кружево и коснулась моей кожи.

— Иди в примерочную, — проговорил я сипло и качнул головой.

— Незачем идти в примерочную, — глядя через зеркало прямо мне в глаза, сухо возразила она. Противоречит? Мне? — Платишь за маскарад? Отлично. Я принимаю правила игры и надеваю маску. И бельё. А решение за тобой: рвать его, снимать или остаться человеком. Я вижу, что ты привык покупать то, что вдруг захотел, Макс. Но позволь тебе открыть маленькую истину: там, где не покупают — не продают. Если нет маскарада — незачем носить маски. За пределами денег начинается то, что называется свободой. Я не жду, что ты поймёшь. Но мне хочется верить, что когда-нибудь ты перестанешь покупать то, что тебе не нужно. Я всего лишь лишь кукла на месяц, это правда. Но зато я могу сказать то, на что никогда не осмелятся другие, — она порывисто вдохнула: — Мне от тебя ничего не нужно.

Она меня и злила, и возбуждала. Сумасшедший коктейль. И почему-то хотелось играть дальше, заходить за грань и водить ее по краю. Это даже больше заводило, чем я думал. Круче рискованной ставки, круче брошенных на ветер миллиардов.

Потому что от одного ее присутствия закипала кровь. Я невольно представил, что она давала Витьку, и чуть не взвыл. Ему давала, а меня жахается? Что она в нем, в мерзком тюфяке, нашла?

Недотрога, которая ни в чем не нуждается? Ага, так я и поверил.

Я взял девушку за локоть и грубо затолкал в кабинку для переодевания.

— Ничего-ничего не нужно, мы-ы-ш-шка? — прижав ее к стене без зеркала, прищурился и подступил так близко, что Поля показалась совсем малышкой. Испуганной, но такой смелой. Это читалось в глубине глаз, что остекленели от обиды. — Вот и прекрасно, — запустил ладонь под кружево трусиков и прижал дрожащую девушку к себе.

Глава 20. Поля

Сказать то, что думаю, я могла, но вот монстр тут же обрушивал на меня наказание за каждое своеволие, подминая мою волю, ломая малейшие попытки приручить его, отвечая яростно и беспощадно, будто мстил мне за что-то очень личное, будто вытравливал из меня последние ростки к свободе. Вот и сейчас он вжал меня в своё каменное тело так, что дыхание прервалось. Ощутив руку Макса у себя внизу, я вздрогнула и попыталась высвободиться. Куда там? Монстр лишь сильнее надавил пальцами, раскрыва складочки, сминая их в жестокой ласке.

— Нет, — взмолилась я, — не надо! Не здесь…