Медовый месяц в улье

18 сентября. Других слов, кроме “черт бы их побрал”, у меня нет. Эти отвратительные газеты раскопали старую историю про Гарриет и Филиппа Бойза. Питер в ярости. Гарриет говорит: “Этого следовало ожидать”. Ужасно боялась, что она предложит П. расторгнуть помолвку, но она держится очень благородно – думаю, она понимает, что Питер не выдержит всего этого по второму разу. Вероятно, виновата эта Сильвестер-Квик, которая так старалась окрутить Питера, – всегда подозревала, что она пишет колонку сплетен для воскресных газет. Элен (твердо, но неуклюже защищая интересы семьи) решила, что лучше всего будет закатить грандиозную свадьбу на весь высший свет и держаться уверенно. Решила, по известным одной ей причинам, что самый подходящий день – 16 октября. Любезно согласилась выбрать подружек невесты (наших друзей, так как друзья Г. “очевидно исключены”) и предложила свой дом для приема, а также десять вилл, принадлежащих обедневшей аристократии, для медового месяца. Питер, теряя терпение, сказал: “У кого свадьба, Элен? У тебя или у нас?” Джеральд пытался вести себя как Глава Семьи – все его проигнорировали. Элен снова изложила свою позицию и закончила словами: “Думаю, про 16-е мы договорились”. Питер сказал: “Думай что хочешь”. Элен сказала, что покинет нас до тех пор, пока Питер не поймет, что она делает для них все, что может, – и Джеральд смотрел так умоляюще, что Питер извинился за неучтивость.

20 сентября. Агент докладывает, что договорился о цене на Толбойз. Нужно много всего переделать и отремонтировать, но основа крепкая. Договорились о покупке с немедленной передачей владения – нынешний владелец может там остаться до конца медового месяца, а потом уже Питер приедет, посмотрит, какие изменения нужны, и пригласит рабочих.

25 сентября. Ситуация с Элен и газетами стала невыносимой. Питер расстраивается от мыслей о церкви Св. Георгия и обо всей этой шумихе. Гарриет страдает от вернувшегося комплекса неполноценности, который она изо всех сил скрывает. Пока никого не приглашала.

27 сентября. Питер пришел ко мне и сказал, что, если это не прекратится, они оба сойдут с ума. Они с Г. решили сделать все тихо, не говоря никому, кроме самых близких друзей. Небольшая свадьба в Оксфорде, прием здесь, медовый месяц в каком-нибудь тихом уголке сельской Англии. Я с готовностью согласилась им помочь.

30 сентября. Они договорились с Ноуксом, что проведут медовый месяц в Толбойз, о чем никто не должен знать. Видимо, Н. сможет быстро выехать и дать им напрокат мебель и т. д. Я спросила: “Как насчет КАНАЛИЗАЦИИ?” Питер сказал: черт с ней, с канализацией, – в его детстве в усадьбе не было ничего, достойного называться канализацией (мне ли не помнить!). Свадьба (согласно разрешению Архиепископа[25]) 8 октября, и пусть Элен до последнего момента думает что хочет – и газеты тоже. Гарриет испытала большое облегчение. Питер также добавляет, что медовый месяц в отелях отвратителен – собственная крыша (особенно елизаветинская) гораздо лучше подходит английскому джентльмену. Жуткая суматоха со свадебным платьем – от Уорта – в старинном духе, из жесткой золотой парчи, длинные рукава, квадратный вырез, волосы зачесать назад, никаких драгоценностей, кроме моих длинных сережек, которые принадлежали двоюродной бабушке Делагарди. (ЫБ: Издатель, кажется, высоко оценил новую книгу.) Г. будет выдавать ее колледж (по-моему, очень мило) – бесконечные телеграммы и клятвы хранить тайну. Бантер должен поехать в Толбойз заранее и убедиться, что там все в порядке.

2 октября. Бантера пришлось отменить. За ним по пятам ходит пресса. Обнаружил, как один журналист пытался пробраться в квартиру Питера через грузовой лифт. Б. едва избежал привлечения к суду за оскорбление с применением насилия. П. сказал, что придется поверить на слово продавцу касательно состояния Толбойз (включая канализацию). Оплата завершена, и Ноукс говорит, что все подготовит – он часто сдавал дом на лето, так что все будет в порядке… Элен волнуется, потому что до сих пор не разосланы приглашения на 16-е. Сказала ей, что, по-моему, про 16-е еще официально не объявлено(!). Элен спросила: “В чем дело? Питер струсил или эта девчонка опять ломает комедию?” Я намекнула, что свадьба – их личное дело, оба уже давно совершеннолетние. Из слуг они берут только Бантера, который стоит дюжины и сможет сделать все, что надо, с помощью кого-нибудь из местных. Я думаю, что Гарриет боится начинать семейную жизнь среди незнакомых слуг и Питер хочет оградить ее от этого. К тому же лондонские горничные в усадьбе – одна помеха. Если Гарриет сумеет правильно поставить себя с Бантером, у нее никогда не будет забот с прислугой.