Медовый рай

— Про семнадцать секунд… — повторила она. — Правда?

Комендант удивился, хотел спросить, но уже понял, о чем шла речь.

— Дело в том… — вежливо начал он. — Тут дело в том, что, с одной стороны, существуют четкие медицинские результаты, а с другой стороны, у нас нет прямых показаний…

— Участников эксперимента, — подсказала Белка. — Поскольку все участники в результате эксперимента…

Белка надула щеки и издала сочное «пуф» — будто лопнул шар.

Комендант промолчал, но ласково кивнул головой.

— Тебе здорово не повезло с днем рождения, — сказал он. — Если бы тебе не исполнилось восемнадцати… — Он нацепил очки, уткнулся в компьютер. — Ты где родилась?

— В Москве. А что?

— Ну и как там?

— Не помню. Мне три года было, когда мы… А что?

— Ничего. Бюрократия. Сопроводительное письмо в суд. Послезавтра.

Белка и без него знала, что послезавтра. Но, произнесенное вслух, это «послезавтра» словно превратилось в жирную черную точку. Точку невозврата. Белка сглотнула, во рту стало сухо. В груди, в животе появилась и стала расти тугая боль, будто кто-то сладострастно начал наматывать ее внутренности на кулак.

— Ты о’кей? — Комендант привстал, тревожно вглядываясь ей в лицо. — Воды?

— Кофе можно? — Белка кивнула на комендантскую кружку. — Вкусно так пахнет…

Кофе оказался чуть теплым и горьким, как яд. Белка двумя руками поставила кружку на край стола.

— Дело в том, что по протоколу я обязан растолковать приговоренному процедуру. В деталях. Как хирург. — Комендант открыл папку, достал какие-то бумаги. — Перед операцией.

Он начал читать. Казенный язык был скучным и совсем не страшным. Оказалось, что ток будет две тысячи вольт, что как минимум два электрических потока пройдут через тело в течение нескольких секунд. Что перед экзекуцией необходимо тщательно выбрить не только макушку, но заднюю часть голени — это позволит коже лучше контактировать с электродами и повысит проводимость. Исходный разряд должен сразу привести к остановке сердца. И при точном соблюдении всех положений и правил смерть должна наступить мгновенно, а главное — абсолютно безболезненно.

— Так что… — Комендант закончил, торопливо убрал листки в папку, словно боясь, что Белка спросит — а что там еще, на тех, других бумагах?

На других бумагах перечислялись факты нарушения или небрежного соблюдения правил эксплуатации. Были приложены протоколы и медицинские заключения, свидетельства очевидцев.

В штате Вирджиния вместо электролита использовали воду, приговоренный Пауэлл остался жив после разряда в две тысячи вольт, который пропускали через его тело в течение семнадцати секунд. Процедуру пришлось повторять еще дважды. После казни в камере воняло, как в коптильне.

В Техасе был случай, когда у приговоренного, Пола Красовски, взорвалась голова. Причина осталась невыясненной.

В некоторых штатах существует закон, по которому приговоренный, переживший три включения тока и чудом оставшийся в живых, считается помилованным. На штат Индиана этот закон не распространяется, некто Уильям Вэндивер был убит лишь на пятый раз.

В Нью-Джерси палач тюрьмы Вест-Оранж оказался садистом, он умышленно снижал напряжение тока, практически поджаривая свои жертвы. У них лопались глазные яблоки, лоскутами слезала кожа, изо рта шел дым. Приговоренные кричали, они находились в полном сознании на протяжении всей казни.

Комендант сунул папку в стол, задвинул ящик.

— Повезут тебя в автозаке. До города часов шесть — извини, комфорт нулевой… Повезут двое наших. Там передадут городским. — Комендант зевнул. — А после суда доставят обратно. Домой.

— А… — Белка хотела спросить, что будет дальше, но она и так знала, что будет дальше. Вместо этого она неожиданно для самой себя попросила: — Можно на нее посмотреть? Сейчас… До того как…

— На Гертруду?

Белка кивнула. Точно — Гертруда, Рыжая Гертруда.

19

Гертруда напугала Белку. Ей и в голову не приходило, что предмет мебели одним своим видом может вселить такой ужас. Комендант щелкнул выключателем — в потолке мощно вспыхнула лампа и электрический стул оказался в ярком конусе белого света.

— Как в театре… — пробормотала Белка и сделала осторожный шаг. Нить накаливания в лампе противно заныла.

Гертруда стояла на возвышении вроде подиума. Этот подиум, пол и стены — все вокруг было выложено белым кафелем. Не белоснежным, а мутным, цвета разведенного молока. Такой плиткой облицовывают станции метро. В одной из стен было вделано окно, длинное, от угла до угла. За толстым стеклом стояли два ряда кресел, бордовых, плюшевых, как в кинотеатре.