Медовый рай

Защипин вскоре разработал мне схему, как я и просила, в разных оттенках коричневого, бежевого и золотистого. Я купила канву цвета светлой охры, какими часто бывают листы старых гравюр, ниток и принялась за дело. Работала я так рьяно, что закончила вышивать в конце февраля. Вышивка, выполненная самым мелким крестиком из возможных, как я и хотела, по стилю и цвету напоминала хорошо сохранившуюся гравюру. Сначала я повесила ее в комнате, на том самом месте, с которого Наташа сняла Мраморный мост, потом поняла, что смотреть на нее все же не могу. Одно дело, когда она была в работе, когда за частностями и деталями не видно целого, и совсем другое – любоваться ею в законченном виде. Слишком уж вышивка получилась медовая. Вовсе не слащавая, медовая только по цвету, но до боли напоминающая мне два счастливых солнечных дня в начале июня. Поразмыслив некоторое время, я решила попытать счастья с этой работой в каком-нибудь художественном салоне. Ближайшим ко мне был, правда, не салон, а антикварный магазин «Антик», где в свое время мне дали адрес квартиры Мая на Васильевском острове. Но я видела, что на стенах магазина развешены не только старинные картины, но и работы современных художников. Вышивок, правда, не было, зато я видела батик, а что это, если не рукоделие?

Хозяин магазина еще летом, когда я жила у Мая, звонил мне на предмет бриллианта от серьги из парюры князей Лазовитых. Мне пришлось долго и путано объяснять ему, что нынешний его хозяин не станет продавать его ни за какие, даже самые большие деньги и ни на какие сделки не пойдет, а о княжеском происхождении слышать вообще не желает. Антиквар приезжал несколько раз к Маю. Тот все-таки вынужден был признаться, что он из рода тех самых Лазовитых, но от сделки наотрез отказался.

Конечно, моя персона вызовет у антиквара не самые лучшие воспоминания, но как человек порядочный и интеллигентный (а он мне именно таким показался), может быть, подскажет, есть ли смысл выставлять мою вышивку на продажу. Можно поинтересоваться, какую цену стоит запросить за нее в художественном салоне, если моя работа ему понравится, но для антикварного магазина по какой-то причине не подойдет.

Я очень нервничала по пути в «Антик». Все-таки мы, русские люди, как-то не приучены правильно себя позиционировать и рекламировать дело своих рук. Я чувствовала, что у меня жалкое выражение лица и просящий взгляд, хотя я еще ничего и ни у кого не успела попросить. Попытки изобразить достоинство ни к чему не привели. Мне хотелось плакать и извиняться за причиненное беспокойство, несмотря на то, что и беспокойства еще никому не доставила.

Валерий Константинович Осипов – его имя я узнала еще тогда, когда он приезжал к Маю, – действительно встретил меня лишь вежливой улыбкой и сказал:

– А вазу вы так и не купили…

– Да… Не купила… – эхом отозвалась я. – Обстоятельства, знаете ли, не позволили… Но вот… посмотрите… – И я принялась вытаскивать из тесного пакета свою вышивку. Она не поддавалась, и от очередного резкого усилия порвался пакет, зато работу я все-таки смогла выложить на прилавок. Интеллигентный антиквар все это время терпеливо ждал, делая вид, что не замечает моей излишней суетливости.

– Это брилевский храм Вознесения Господня, – сразу узнал он, бросив беглый взгляд на мою картину. – Тот, что и на вазе…

– Да, это он, – не могла я не согласиться. – Вышивка.

– Я вижу. Отменно сделано, отменно. Прямо даже страшно спрашивать, откуда она у вас. Вдруг опять от каких-нибудь князьев!

– Шутите, – догадалась я. – Видно же, что это современная работа!

– Конечно, видно! – И он наконец улыбнулся по-доброму.

Я начала опять сбивчиво и слишком путано расспрашивать его о том, где и за сколько можно эту работу продать.

– Да кто автор-то? – перебил он меня вопросом.

– Как – кто? Разве я не сказала? Это я вышивала…

Он с удивлением посмотрел на меня, потом оглядел матово-коричневую раму, видимо, не нашел в ней особых изъянов и сказал:

– Я куплю эту вышивку у вас.

– Вы? – Я растерялась.

– Да. Я же сразу сказал, что это отменная работа.

– Но… у вас же старинные вещи, антиквариат…

– Не только. Вы же не могли не заметить, что на той стене… – он махнул рукой в сторону, – …картины и гобелены современных мастеров. В витрине у окна современная ювелирка, но, конечно, сработанная под старину. Ваша вышивка тоже выглядит, будто специально состаренная. Это сейчас модно. На подобное есть спрос. Если эту работу продам, сразу вам позвоню.