Медуза

Вид торчавших из песка, будто спички, ног вернул Дюрана на грешную землю. Ему не раз на своем веку приходилось видеть и убитых, и тяжелораненых, но это зрелище по омерзительности не имело равных. Дюран отдал распоряжение подчиненным обождать. Необходимо было воссоздать верную картину произошедшего. Следы на песке, перевернутая походная газовая плитка, затоптанный костер — все указывало на недавнюю схватку. И речь могла идти о двоих людях, причем с большой долей вероятности можно было утверждать, что один из них был Альберт Бек. А второй? Кто мог увязаться за Беком? Кто?! И что послужило поводом для схватки? Полковник Дюран, расхаживая взад и вперед, вновь и вновь прогонял различные варианты. Неужели кто-то раскусил Бека? А почему бы и нет? Во всяком случае, это вполне могло быть причиной стычки.

Да, но что заставило Бека тащить за собой еще кого-то? Почему бы ему не завершить финальную миссию в одиночку? Напрашивалось лишь одно объяснение. Бек взял с собой человека, не представлявшего для него опасности. Полковник при этой мысли невольно выпрямился. Пленника, например.

И тут все мгновенно прояснилось. Пленником мог быть только Джон Эванс, он же Крис Картер. И никто другой. Дело было так. В группе догадались, что он — агент конкурирующей фирмы, и решили изолировать его от остальных. Разумеется, Картера связали, во всяком случае, каким-то образом ограничили его подвижность. Вопрос состоял в том, как все-таки Картеру удалось бежать? Если, конечно, удалось. И ответ предстояло отыскивать здесь.

Дюран подошел к костру. Его пристальный взор разобрал среди головешек обгорелые куски, напоминающие веревки. Подняв, полковник принялся внимательно изучать их. Шнурки от ботинок.

Секунду или две спустя он выпрямился и глубоко вздохнул. Похоже, Картер пережег шнурки, которыми ему связали руки. Сделать это непросто, тут необходима выдержка. И Дюран не сомневался, что речь могла идти только о Крисе Картере и ни о ком другом — у остальных на подобное не хватило бы пороху. Полковник невольно почувствовал к этому человеку нечто вроде уважения. Теперь понятно, почему Науман считал его одним из лучших скаутов Стромберга. Внимание Дюрана привлекли следы на песке. После того как климатологу удалось избавиться от сковывавших руки пут, между ним и Беком завязалась схватка. Решив проверить свою догадку, Дюран прошел за каменную плиту, к единственному месту, где можно было хоть на короткое время укрыться. Именно там следовало искать ключ к разгадке. Именно под плитой и лежал один из мертвых соперников. Нечего и рассчитывать на то, что торчащие из песка ноги принадлежат Картеру. Хотя такой вариант был крайне нежелателен для Дюрана, ибо осложнял и без того запутанную ситуацию.

Полковник увидел все, что хотел. Жестом подозвав подчиненных, он велел приподнять каменную плиту, внутренне приготовившись лицезреть неприятную картину. Солдаты проворно просунули через каменные кольца канаты и, потянув за них, приподняли плиту. Это оказалось совсем нетрудно — плита подалась с поразительной легкостью.

Увиденное потрясло даже бывалого вояку. Самому отъявленному подонку, даже своему заклятому врагу Дюран не пожелал бы подобной гибели. А здесь речь шла о его доверенном лице, об Альберте Беке. Опознать последнего можно было лишь по никелевой оправе очков и венчику темных волос. А Крис Картер светловолосый. Теперь ясно, каким образом Картеру удалось улизнуть. По идущим вниз ступеням!

— Уберите… это! — приказал полковник Дюран. — Когда закончите, присыпьте останки песком. Не желаю ничего видеть на обратном пути. Сада, ты и еще четверо пойдете со мной.

Сада лишь кивнул в ответ. Дюран готов был удовлетвориться и кивком. Взглянув на часы, он обвел взором свою небольшую армию.

— Абре, остаешься за меня. Сейчас на моих часах 15 часов 29 минут. Если нас не будет до 20 часов и до этого времени мы не выйдем на связь, вышлете вторую группу. Нельзя исключать и перебои радиосвязи, так что в точности придерживайтесь установленных сроков. Все ясно? Тогда вперед.

Крис очнулся от полуобморочного состояния, в котором пребывал неизвестно сколько времени, и беспокойно заворочался. Страшно хотелось спать, но ожоги болели так, что ни о каком сне и думать было нечего. Хотя Абду смазал и перевязал их, пройдет не один день, пока боль утихнет. Молчаливый туарег избегал его, точно бешеной собаки. Крис попытался переброситься с ним словом — безрезультатно. Абду вообще не из словоохотливых, а сейчас будто язык откусил. Видимо, принял близко к сердцу его, Криса, предательство. Сейчас туарег забился в дальний угол пещеры.