Медведь

— Если к тебе приехал Пётр, то этот, стало быть, настоящий медведь. Зачем он тебе? — недоумевал Антон, — тебе двоих-то не слишком много?

— Антоха! Ты бы помолчал хоть немножко! Мне и без тебя тошно! Как представлю, что я всё это время Михаила за Петра принимала, просто выть хочется! Выходит, я предательница, променяла любимого на зверя и не почувствовала! А он в клетке сидел на цепи!

— Ладно, Марин, извини. Ты разбирайся, кто есть, кто, нужна будет помощь, обращайся…

Украдкой, брезгливо наблюдая, как его подружка трепетно и нежно прижимает к себе этого ужасного грязного не то человека, не то зверя, Антон поражался и одновременно понимал, что сейчас шансы его с Мариной на нуле. Но, это пока, во-первых, ещё не ясно, что это за чудовище они подобрали, очухается гад, вынесет у Маринки всё ценное, да и поминай, как звали. Во-вторых, если всё, что он услышал от подруги не её буйные фантазии, то на кой чёрт ей сдался этот медведь? Только опасен, конечно, ну, хотя, может ещё и сдохнет. А в-третьих, он — Антон ещё покажет, на что способен. Да и любопытство никто не отменял. А такого драйва, как сегодня, он, вообще, не испытывал никогда, так почему бы не поучаствовать?..

Мужчину всё-таки решили устроить в съёмной квартире Марины, главное, успеть привезти его туда до рассвета, а там, будь, что будет! Других вариантов, всё равно не было…

Глубокой ночью втащить в лифт человеческое тело, и потом до квартиры, не привлекая внимания, казалось совсем не сложно. Но Антон и Марина вдвоём еле доволокли его сначала до лифта, потом до дверей и, из последних сил до дивана.

— Антоша, как же ты его один до машины донёс, да ещё бегом? — отдышавшись, изумилась Марина.

— Сам не знаю, как вышло, со страху, наверное… — пожал плечами парень, — Марин, а ведь у него жар, похоже? Я думал, мы труп привезли, а он, как печка. Может, скорую вызовем?

— Что же делать-то? Так бабули не хватает. А если его в больницу увезут? А он там медведем станет? — Марина хлопотала возле мужчины. Его вид, конечно, удручал и пугал, но хоть жив пока.

— Ну, есть вариант утром ветеринара ему привезти, — хмыкнул Антон, но видя, как нахмурилась подруга, добавил, — хотя есть ещё идейка: одноклассник у меня фельдшером на скорой работал, может, и сейчас там же. Только ночь ведь на дворе, не будить же человека?

— Я думаю, всё-таки будить, мы его только ночью можем показать, — такой жалобный взгляд Антон вынести не смог. Созвонился с приятелем, разбудил и поехал за ним.

Девушка, тем временем, намочив полотенце холодной водой разбавленной уксусом, положила его мужчине на лоб, а потом решила обтереть всё тело целиком, заодно и отмыть. Она то и дело меняла воду, смывая мыльной губкой грязь, а кое-где и запёкшуюся кровь. Он был измождён, живот впал так, что вместо него образовалась глубокая яма, обрамлённая по краям остро торчащими под кожей, рёбрами. В курчавых чёрных завитках, обильно покрывавших грудь, набились опилки, по всему телу какие-то ссадины и царапины непонятной природы переходили в коросты, синяки и кровоподтёки, а на шее, словно у висельника, чернело кольцо от ошейника. Вспомнив, каким сильным крепким и ладным был Пётр, когда она увидела его впервые, Марина разрыдалась.

— Петя, Петенька, — гладила и расправляла она его волосы, в очередной раз, меняя мокрое полотенце на лбу, а сама ревела, слёзы крупными солёными каплями падали на лицо мужчины: на закрытые веки, ввалившиеся щёки, нос, рот, — дай мне какой-нибудь знак, кто ты?

Когда очередная горючая слеза упала на его губы, он вздрогнул и медленно открыл глаза…

Глава 41

Обведя мутным взглядом вокруг, он увидел лицо Марины и, силясь улыбнуться, с трудом проговорил:

— Любимая, почему ты плачешь?

— Если бы ты видел себя со стороны… — всхлипнула она, смахивая слёзы.

— Просто, всё повторяется, опять я лежу, а ты рядом со мной…

— Что повторяется? — не поняла девушка, обрадовавшись, что он пришёл в себя.

— Всё, как у твоей бабули в бане, помнишь?

— А, ты помнишь?

— Я помню каждое мгновение: наше знакомство, когда ты забрела в избушку. Помнишь, как ты ругала меня, что соли нет в доме. Как сбежала, кричала, что я тебя сожру. Как я тебя на руках нёс по ночному лесу. Как сказала, что если бы я в кота превращался, ты бы меня не полюбила. А ночь нашу на реке — помнишь? — он говорил с трудом, но каждое его слово было для Марины очень важно, каждое воспоминание вбивало гвоздь за гвоздём в её душу и разрывало на части, но она готова была слушать это сколько угодно, лишь бы Пётр снова не впал в забытьё. «Пусть сначала поправится, а потом я буду думать, что со всем этим делать», — решила она.

— Где я? И как здесь оказался? Что произошло? — не понимал мужчина.

— Долго рассказывать, потом, всё потом, — прошептала Марина, прямо ему в губы и побежала открывать дверь, в которую нетерпеливо названивал Антон…