Медведь. Барс

— Могу, конечно! Привезут только дня через два-три, вместе с продуктами и другими заказами… И что же вы планируете, если все подтвердится?

— Как что? — удивилась девушка. — Дальше жить…

— Но ведь он… А, почему вы не предохранялись, вы же должны были понимать?

Маша тяжело вздохнула.

— В марте у меня был регресс, после операции цикл так и не установился, я думала, что не смогу забеременеть до первых нормальных месячных. А, вообще-то… — вдруг устало призналась Маша, — ни о чем я не думала… голову, наверно, потеряла где-то… в лесу. Надежда Петровна, очень вас прошу, закажите тест, мне нужно знать наверняка! Я приду через три дня утром, перед завтраком. Никто больше знать не должен, могу я на вас положиться?

Женщина-медик понимающе закивала головой. В это самое время Брок нервно поглядывал на окна мед. корпуса, прислонившись спиной к джипу Короткова. Сам Алексей Викторович курил, стоя поодаль, замечая, как морщится Брок от запаха дыма.

— Привычка, кончено, пакостная. Я, бросил вообще-то, но день сегодня такой… суматошный, я бы сказал.

— Да, что же она так долго! — Броку вдруг захотелось ворваться за Машей внутрь здания и просто унести ее домой на руках.

— А меня вот больше волнует, кто же так Савельева — то отделал? Ведь живого места нет на парне… Очухается ли?

— Волчонок, должно быть, — процедил Брок сквозь стиснутые зубы.

— Кто, кто, говоришь? — сразу насторожился Коротков.

— Маша сказала, он выходил из леса к их машине, может это он…

— Ну, хоть Машу не тронул… — начал было Коротков, — но, поймав яростный взгляд Брока, тут же умолк, хотя и не надолго:

— Теперь мне все ясно! Дело, похоже, было так: Маша поняла, что Максим ее увозит, стала ругаться с ним, машина заглохла, возможно, этот… Хати, кажется, его зовут, пробегал мимо, услышал ссору и решил вступиться за девушку. Но, что же так сильно калечить парня! Встряхнул бы его разок и все, ну, связал чем-то, если бы Максим дергаться стал. Э-эх, угораздило же принять сюда наркомана! Ну, мне за это ответит кое-кто там… — Коротков многозначительно поднял вверх палец.

Брока вдруг передернуло, глаза его загорелись:

— Это я должен был ее защитить! Я должен был оказаться рядом! А, теперь этот наглый Волчонок будет думать, что имеет на нее какие-то права. Да пусть только попробует сунуться…

Коротков даже с некоторым скрытым удовольствием наблюдал за проявлением бурных эмоций «Медведя»:

«Вот ведь как девка-то зацепила! А я уж было думал, ты из камня у нас. И пушкой тебя не прошибешь. Первое время готов был мне глотку вырвать при встрече, по-немецки на меня ругался, а тут надо же, чуть ли не плачется мне в жилетку, Машеньку у него могут увести… Как бы они все тут не передрались из-за нее! Еще что ли кого принять… Может, и Волк станет смирный…»

Двери мед. корпуса приоткрылись, показалась Маша. Брок тут же подался вперед, вопросительно заглядывая ей в глаза.

— Домой, только домой… — устало прошептала девушка, опираясь на руки своего мужчины.

Вернувшись, наконец в свой коттедж, Маша первым делом направилась в ванную комнату, совмещенную с туалетом.

— Брок, оставь меня хоть на пару минут, я же сейчас описаюсь просто, — бесцеремонно заявила Маша.

— Двери только не закрывай, я сам тебя буду мыть!

— Буду весьма признательна, Ваша светлость! Не могу дождаться!

Брок только бровью дернул, Маша порой его здорово удивляла. Он вернулся, когда девушка уже сидела в ванной и поливала из душа свои распущенные волосы. Взявшись ей помогать, Брок сразу же обратил внимание, что Маша не набирает полную ванну горячей воды, как делала обычно, а просто моется под теплыми струями, даже не заткнув отверстие слива. Для его Маши это было нехарактерно, но, ведь Брок не знал, о чем она сейчас думает.

«Греться мне теперь нельзя, могу навредить ребенку…» Мысль о том, что внутри нее живет крохотное существо, крепко связывающее ее с Броком, придавало особый смысл каждому мгновению. «Даже если этого и нет вовсе, если Хати ошибся, все равно, ведь это могло бы случиться, и как приятно просто представлять, что у нас появиться маленький…».

Брок привычно нанес шампунь на ее волосы, аккуратно распределил пену по всей их длине, а затем тщательно промыл. Маша поморщилась, когда пальцы мужчины коснулись ее затылка:

— Ой, больно, шишка, наверно, будет!

— Что же врач сказал? — строго спросил Брок.

— Ничего страшного, до свадьбы заживет, — заверила Маша.

— Хорошо бы… до свадьбы — многозначительно пробормотал Брок и вдруг взорвался:

— Я очень надеюсь, что он не выживет! — Брок, похоже, вспомнил Максима, — а Хати о чем с тобой говорил?

— Сказал, что знает тебя, что видел нас вместе, про другого «вашего» рассказал — Брис его имя.

— В гости к себе не приглашал? — хмуро поинтересовался Брок.

— Нет. Это я его пригласила… к нам. Сказала, что у него тоже непременно появится любимая девушка, и они будут жить долго и счастливо, как мы с тобой.

Маша, улыбаясь, заглянула в потемневшие глаза Брока.

— Я люблю тебя! Я очень тебя люблю, и ты не должен в этом сомневаться. Никогда, слышишь? Ты — мой, а я — твоя. Я так хочу, и если ты тоже, то пусть так и будет.