Медведь и Дракон

— Господи, ты бы видел, какие были у босса глаза, когда этот тупой осел… — потому что агенты являются понятливыми и смекалистыми людьми, которые часто разбираются в людях лучше, чем он сам, подумал Райан. Ну что ж, так и должно быть. У них двойное преимущество: они видят все и не несут ни за что ответственности. Счастливые сукины сыны, решил Джек, поднимаясь из-за стола навстречу очередному посетителю.

* * *

«Если сигареты и хороши для чего-то, — подумал Номури, — то как раз для этого». Его левая рука обнимала Минг, его тело прижалось к её телу, глаза смотрели на потолок в этот прекрасный момент, когда он расслабился, освободившись от напряжения, преследовавшего его весь день. Номури затягивался сигаретой в качестве заключительного аккорда, чувствуя рядом дыхание Минг, ощущая себя настоящим мужчиной. Небо за окном потемнело. Солнце зашло.

Номури встал, зашёл сначала в ванную и затем прошёл в кухню, откуда вернулся с двумя бокалами. Минг села в постели, взяла бокал и сделала пару глотков. Номури не удержался, протянул руку и коснулся груди девушки. Её кожа была такой же шелковистой и зовущей.

— Моя голова все ещё не работает, — сказала она после третьего глотка.

— Милая, существует время, когда она не нужна ни мужчине, ни женщине.

— Это верно. Твоя колбаска не нуждается в мозге, — ответила она и протянула руку вниз, чтобы поласкать его пенис.

— Осторожно, девушка! У него была длительная тяжёлая гонка! — предостерёг её офицер ЦРУ с внутренней улыбкой.

— О да, он потрудился. — Минг наклонилась, чтобы коснуться его мягкими губами. — И он выиграл её.

— Нет, но зато сумел догнать тебя. — Номури закурил снова. Затем с удивлением увидел, что Минг сунула руку в свою сумочку и вытащила пачку собственных сигарет.

Она изящно закурила и глубоко затянулась, выпустив наконец дым через ноздри.

— Девушка-дракон! — воскликнул со смехом Номури. — А дальше последует пламя? Я не знал, что ты куришь.

— В офисе у нас курят все.

— Даже министр?

Взрыв смеха.

— Особенно министр.

— Ему нужно сказать, что курение вредит здоровью и отрицательно отражается на мужской силе.

— Копчёная колбаска — это не твёрдая колбаска, — заявила Минг со смехом. — Может быть, в этом и заключается его проблема.

— Тебе не нравится твой министр?

— Он старый человек, который считает, что у него молодой пенис. Фанг использует своих секретарш в офисе в качестве собственного публичного дома. Ничего не могло быть хуже, — призналась Минг. — Прошло много времени с того момента, когда я была его любимой наложницей. Теперь он нацелился на Чаи, а она обручена, и Фанг знает это. Такое поведение старшего министра омерзительно.

— Для него не существует законов?

Она фыркнула, едва скрывая отвращение.

— Законы существуют не для них. Номури-сан, это министры правительства. Они сами являются законом, их не интересует, что думают окружающие о них или об их привычках, — и вообще мало кто знает об этом. Они коррумпированы до такой степени, что древним императорам стало бы стыдно. Они утверждают, что представляют собой стражей простого народа, крестьян и рабочих, которых якобы любят как своих детей. Так что, полагаю, иногда я являюсь одной из крестьянок, верно?

— А мне казалось, что ты любишь своего министра, — ответил Номури, побуждая её к дальнейшим откровениям. — О чем он говорит?

— Что ты имеешь в виду?

— Поздняя работа, из-за которой ты задержалась в офисе.

— О, это разговор между министрами. Фанг ведёт личный подробный политический дневник — в случае, если президент захочет уволить его, он может воспользоваться дневником для защиты. Вот почему он ведёт записи обо всём, что делает, а я его секретарша и транскрибирую все его записи. Иногда на это уходит очень много времени.

— Ты, конечно, пользуешься своим компьютером.

— Да, теперь я пользуюсь новым компьютером, ведущим записи идеальными иероглифами на мандаринском наречии, который ты дал нам со своей программой.

— И ты сохраняешь все это в своём компьютере?

— Да, на жёстком диске. Конечно, в зашифрованном виде, — заверила она Номури. — Мы научились этому у американцев, когда нам удалось вскрыть их материалы о вооружении. Это называется системой шифрования, требующей больших усилий для дешифровки, я не знаю, что это значит. Я, выбирая файл, который хочу открыть, печатаю ключ дешифровки, и файл открывается. Хочешь знать, каким ключом я пользуюсь? — Она хихикнула. — ЖЁЛТАЯ СУБМАРИНА. На английском языке, из-за клавиатуры — это было ещё до твоей новой программы, к тому же это из песни Битлов, которую я слышала по радио. «Мы все живём в жёлтой субмарине», что-то вроде этого. Тогда я все время слушала радио, когда впервые начала заниматься английским языком. Я потратила полчаса, разыскивая субмарины в словаре и затем в энциклопедии, стараясь понять, почему подводную лодку покрасили в жёлтый цвет. А-а! — Её руки взлетели в воздух.

Ключ дешифровки! Номури пытался скрыть своё волнение.

— Ну что ж, там должно быть очень много папок. Ты была секретаршей довольно долго, — небрежно заметил он.