Медведи и Я

Мой заказ на пятьсот фунтов продовольствия был уложен в коробки, и я собирался тащить его на пристань, когда опять поднялась суматоха, на этот раз на крыльце фактории. Я открыл дверь и увидел своих медвежат, огрызающихся и отбивающихся лапами от толпы возбужденных детей и трех заливающихся лаем собак. Увидев меня, медвежата ворвались в сверкающую чистотой лавку Хэнка Моргана и прокатились по ней стремительным грязным клубком, хватая по пути яблоки, морковь, черничный пирог. Пытаясь остановить Дасти, которая удирала от меня с пучком репы в пасти, я споткнулся о корзину с яблоками и с грохотом полетел. Услыхав шум и увидав меня на полу среди раскатившихся яблок, медвежата напугались и решили, что у них хотят отобрать добычу. Обрушив целую лавину из консервных банок и ящиков с крупами и кетчупом, Дасти и Скреч полезли вслед за Расти на пустую верхнюю полку, где, не отводя от меня глаз, стали быстро пожирать то, что успели схватить. К счастью, Хэнк Морган оказался человеком с юмором. Разбитые бутылки кетчупа, банки огурцов, соусов и горчицы он включил мне в счет. Так большая часть намытого за лето песка перекочевала на весы Хэнка.

— Я помогу тебе доставить медведей к причалу, — предложил Ред-Ферн. — Хэнк и Клит привезут твои припасы на грузовичке. Бьюсь об заклад, здешние горячие головы что-то затеяли. Ты, наверное, еще не слышал — всю эту территорию, может, сделают охотничьим заказником или провинциальным парком. Индейцы все перессорились из-за этого. Боятся, что белые отнимут еще больше охотничьих и трапперских лицензий.

Подставив стремянку, я согнал медвежат с полки и, передав Скреча Ред-Ферну, а Расти и Дасти схватив под мышки, пошел назад по грязной дороге к пристани. Барни, упустивший медвежат, все еще сидел в каноэ, и вид у него был виноватый.

— Они все трое как прыгнули за борт и как поплыли… Говорят, была свалка.

— Да… — ответил я и устроил медвежатам такую баню, которую век будешь помнить.

К нам подошел очень красивый, стройный индеец лет шестидесяти с небольшим и назвался: Питер А-Тас-Ка-Ней. У него была очень искренняя дружелюбная улыбка.

— Я хозяин хижины в устье Отет-Крика, которую ты хочешь занять.

Очевидно, они с Ред-Ферном обо всем договорились еще до моего приезда.

— Я слыхал от Ред-Ферна и Клита, что ты хочешь отпустить медведей на волю, когда они смогут жить самостоятельно. Это правда?

Мне очень понравился его мягкий голос и загадочная глубина больших карих глаз. На шее он носил отполированный кусочек омелы, местный талисман здоровья и долголетия. В ярком солнечном свете его длинные седые косы свисали из-под широкополой фетровой шляпы, как две змеи.

— Да, я и в самом деле хочу так сделать, — ответил я. — Хочу помочь им обосноваться на собственной территории, где они смогут сами добывать себе пищу, в местности, где нет охотников. Пожалуйста, объясните всем, что я вовсе не собираюсь ни приручать медвежат, ни готовить их к жизни в неволе.

— Скажу, — пообещал он. — Можешь пользоваться моей хижиной столько лет, сколько будет нужно. Больше всего золота в водосборе озера Нэтоуайт и в устье Отет-Крика. В апреле я помогу Ред-Ферну доставить тебе припасы. У моего сына Ларча есть хижина на другом берегу озера. Он навестит тебя, когда озеро замерзнет и он пойдет проверять свои капканы. Мы надеемся, что в этом году район озера Такла станет провинциальным парком. Тогда не будет никакой охоты, никаких ловушек.

— Далеко до вашей хижины, мистер А-Тас-Ка-Ней?

— Если плыть самым коротким путем — сто десять миль. Один отрезок волоком, там мили четыре, остальное все вниз по течению. Не пытайся переправляться через озеро при сильном ветре. Это очень опасно, когда ты в каноэ один. Пороги лучше одолевать волоком.

Он сел, достал из бокового кармана сложенную во много раз карту, это была очень подробная карта, составленная Департаментом земель и лесов еще во времена пионеров. Индеец прочертил маршрут карандашом и протянул карту мне.

— В просторах Британской Колумбии легко заблудиться. Вот это укажет тебе путь.

Затем он показал рукой на облака, которые собирались над холмами за озером Бабин.

— Облака — это воздушные типи, в которых живут мечты золотоискателей.

Когда каноэ было загружено всем обычным моим снаряжением плюс зимний запас продовольствия, медвежата и я, на нем оказалось три четверти тонны. Оно осело так, что над водой выступала лишь полоска борта не шире шести дюймов, что было очень опасно — ведь предстояло двигаться по неспокойной поверхности озера. Местные ребятишки, женщины и кое-кто из стариков принесли подарки медведям — пеммикан, вяленое мясо, кукурузные лепешки, свиные лепешки и икру. В косых лучах заходящего солнца четче проступали глубокие характерные линии на выдубленных солнцем и ветром лицах.