Медведки

— Нет, — она протягивала мне пухлую белую квитанцию, и не жалко им бумаги, — просто перерасчет, потому что квартал закрываем, ну, понимаете... И клиентам бонусы, и вообще.

— Спасибо, — сказал я, — я обязательно заплачу.

— Можете не торопиться, — напомнила она, — это до декабря.

— Не буду, — пообещал я.

— У вас к нам нет претензий? А то, если есть претензии, я обязана...

— Нет, — сказал я, — что вы!

И закрыл дверь.

— Что там? — поинтересовалась Рогнеда, она уже уложила свою косметичку и теперь, по-прежнему с ногами на стуле, шнуровала ботинки, напоминая трудолюбивую девочку у балетного станка.

— Это из банка. Перерасчет за электричество. У меня была одновременно переплата и недоплата. А теперь нет переплаты, а только маленькая недоплата, но это фигня, потому что та недоплата была большая, и они мне грозили какими-то штрафами, нужно было ехать в банк и открывать новый счет, я так и не понял...

Я заметил, что говорю, как та женщина из банка, длинными подробными периодами и без остановки.

— Ну, вот видишь, — сказала Рогнеда.

— Что — вот видишь?

— Я говорила, что с сегодняшнего дня у тебя все будет по-другому. Все будет получаться.

Я посмотрел на нее и встретил ее веселый и наглый взгляд.

— Тебя все будут видеть. Ну, считаться с тобой.

— Я вовсе не хочу, чтобы меня все видели.

— Это ты раньше не хотел. Когда был маленьким. А теперь ты большой и страшный. Тебе понравится, вот увидишь! Ладно, — она рывком сбросила ноги со стула, пол чуть заметно вздрогнул, — пошли.

— Куда?

— В сэконд, куда ж еще? Одеваться. А то у меня только эта юбка с собой, а я в ней на вокзале спала.

Она мечтательно закатила накрашенные глаза.

— Вот бы от Вивьен Вествуд что-нибудь найти на сэконде! Но это все равно что кольцо с бриллиантами в «Ашане» на полу найти.

— Валька Ковальчук нашел один раз, — сказал я.

* * *

Удивительно, но она таки нарыла на сэконде Вивьен Вествуд!

Она зарывалась в ворох тряпок деловито, как терьер, разглядывала ярлычки, отбрасывала, откладывала в сторону, пока рядом с ней не выросла кучка избранных вещей, по-моему, ничем не отличающихся от отвергнутых. Вивьен Вествуд оказалась вообще чудовищной панковской тряпкой, я даже не понял, юбкой или платьем, но Рогнеда была в восторге. Она приложила ее к себе, так, что из-под неровных лохмотьев были видны лишь окованные гриндера, одобрительно оглядела себя и глянула в мою сторону.

— Ну как?

— Зыкински, — сказал я.

Хлипкий навес укрывал от неслучившегося дождя кипы вещей, тюки, вешалки с пальто и сосредоточенных людей, не обращающих внимания на снующих мимо прохожих. В одиноком зеркале примерочной кабинки отражалось осеннее небо с жирными мазками яркой голубизны.

— Нет, правда?

— Очень впечатляет. Уникальная вещь. Совершенно ни на что не похоже.

— Вествуд, она такая, — сказала Рогнеда, — крутая бабка.

Вокруг копошились тетки, тоже деловито откладывали, перетряхивали. Смотрели на свет. Осенние солнечные зайчики вместе с ними рылись в груде тряпок — наверное, искали что-нибудь на зиму.

Тряпки воняли пылью и дезинфекцией.

Я неловко переминался с ноги на ногу. Здесь вам не блоха, где трутся в основном мужики. Бабье царство, торжество женственности.

— Вот, примерь, — Рогнеда сунула мне в руки твидовый пиджак, — Хьюго Босс, вроде твой размерчик. И вот эти джинсы.

— Я дома примерю, ладно?

— Опять стесняешься? Ладно, я же вижу, эти точно на тебя. Еще вот это поло, и пошли.

Я забрал у нее пакет с вещами. Пакет был увесистый. Помимо пиджака и джинсов она и правда ухитрилась раскопать черное кашемировое пальто, мягкое и словно пожеванное. Его надо будет отпарить утюгом, что ли?

— Если вещь твоя, она к тебе все равно попадет, — рассуждала она по дороге, давя гриндерами подвернувшиеся под ноги грецкие орехи. — Эти дуры что ищут? Чтобы блестки были. Стразы. И чтобы розовое. И как у всех. А эксклюзив они не видят. Не замечают. Он им на фиг не нужен, эксклюзив.

— Рогнеда, — сказал я, — ну зачем мне еще одни джинсы? И еще один пиджак? У меня же есть один. Твидовый, на локтях заплаты замшевые, все как надо. Все в образе.

— Это для клиентов. А этот для выхода. Ты его там снимешь. Бросишь на спинку стула — небрежно. И все увидят лейбл. А ты небрежно скажешь, что в Лондоне купил. Скажешь, неподалеку от Марбл Арч есть такой маленький чудесный магазинчик, основан сто лет назад. Там тебя знают и специально подбирают адекватно имиджу. Известные брэнды, но под твой имидж. Марбл Арч, запомнил?

— Запомнил. А если начнут про Лондон расспрашивать? Я там не был.