Медвежатник фарта не упустит

— Он… — Лиза запнулась, и ее глаза наполнились слезами. Ей вдруг стало трудно говорить, и казалось, она еле сдерживает себя, чтобы не разрыдаться. — Он бросил меня…

— Мерзавец! — покачал сокрушенно головой Савинский. — Бросить такую женщину, одну, в городе решительно ей незнакомом, да еще в такое неспокойное время. Положительно, мерзавец! И когда это случилось?

— Сегодня утром, — еле слышно произнесла Лизавета. — Он сказал, что я надоела ему…

Крупная слеза покатилась по ее щеке и застыла на подбородке вот-вот готовой упасть капелькой. Лиза выглядела растерянной, беспомощной и при этом была трогательно мила.

— Какая несправедливость! — посетовал Николай Иванович. — Слушая вас, у меня возникло неодолимое желание броситься вслед обидчику такой обворожительной женщины и пребольно набить ему морду… извиняюсь за выражение. Вы просто милое и беззащитное дитя. Как же это вас так обманули? — всплеснул руками Савинский.

— Я очень доверчива.

— Браво! — вполне искренне похлопал в ладоши Николай Иванович. — Вы великолепная актриса. Вам бы в Московском художественном театре играть да публику радовать имеющимся у вас талантом, а не помогать своему мужу-медвежатнику сейфы потрошить. На пистолетик, что мы у вас в ридикюле нашли, разрешение имеется? Нет, не имеется? Как жаль. Ведь ношение огнестрельного оружия в настоящее время является уголовно наказуемым преступлением.

— Я не знала…

— Незнание, гражданка Родионова, не освобождает вас от ответственности.

— Я не Родионова, сколько вам об этом говорить?

Савинский подошел совсем близко к Лизавете.

— Я ведь узнал вас, Елизавета Петровна. Я вас видел тогда, в девятьсот девятом году, когда ваш муженек охотился за раритетной короной императрицы Екатерины Великой. Остановились вы тогда здесь же, в нумерах «Франция», только раньше прежний хозяин этой гостиницы именовал ее отелем. И уверяю вас, найдутся еще люди, которые, несомненно, признают в вас Елизавету Петровну Родионову, урожденную дворянку Волкову. А у вас бумаги на совершенно иное имя, то бишь фамилию…

— К чему это вы? — посмотрела на Савинского Лиза высохшими глазами.

— А к тому, что вы арестованы вследствие присвоения себе чужих документов и хранения и ношения огнестрельного оружия. Здесь, в нумере, нашими сотрудниками будет устроена засада, и когда ваш муженек вернется, он будет арестован тоже. Вам же теперь остается только следовать за нами. И, пожалуйста, — Савинский выразительно посмотрел на Лизавету, — не создавайте ни себе, ни нам лишних проблем.

Елизавета непонимающе пожала плечами и повернулась к двери.

— Прошу, — любезно произнес Николай Иванович, предупредительно и по-старорежимному учтиво открывая перед Лизой дверь.

— Благодарю, — ответила она и медленно ступила за порог гостиничного нумера, за коим ее ожидало новое, неведомое и, очевидно, страшное…

Глава 10. ГАЗОВАЯ АТАКА

Два электрических фонаря весьма слабенько освещали крыльцо внушительного здания Казанского отделения Государственного банка РСФСР. Однако в их неясном свете было видно, что вместо одного часового вход в банк охраняют двое.

— Это еще что за новость, — буркнул про себя Савелий, ни к кому не обращаясь, однако его услышали. — Они что, решили проявить бдительность?

— Нищиво, хузяин, сыпыравимся, — тихо произнес Мамай, а адъюнкт-химик прошептал:

— Какая разница, Савелий Николаевич? Газу все равно, сколь человек ему усыплять, одного или десяток. Это вопрос совершенно не принципиальный.

— Оно, может, и так, но с какой стати усилена охрана? Вот что принципиально, — промолвил Родионов уже шепотом.

— А что, внутри здания охрана тоже усилена? — спросил несостоявшийся профессор.

— Не знаю, — ответил Савелий. — Вполне вероятно. Поэтому надо быть готовыми и к этому.

Они находились за пристроем соседнего банку дома купца Оконишникова, почти вплотную — через узкую тропочку — примыкавшего к чугунному забору банка.

Пока им везло.

Свежий ветер с Волги, пропетляв по улицам города, здесь, возле здания банка, превратился в ветерок, вполне приемлемый для того, чтобы отнести усыпляющий газ в сторону часовых. Они как раз находились с подветренной стороны. А дальше… Впрочем, что и как будет дальше, загадывать не стоило.

— Ну что, с богом? — оглядел Родионов свою команду. — Давай, Ленчик.

Адъюнкт кивнул и достал из сумки, висящей через плечо, небольшой брусочек с торчащими из него несколькими головками спичек — самоделковую шашку. Чиркнув ими о коробок, химик дождался, покуда полыхнут все спички, ступил на тропинку и пробросил шашку меж прутьями забора.

Через несколько секунд шашка задымила и стала испускать газ, облачка которого поползли в сторону часовых. А еще через четверть минуты они уже возлежали возле входа, и в течение нескольких часов их не могли бы разбудить и пушечные выстрелы.