Медвежатник фарта не упустит

— Именно, — согласно кивнул молодой человек. — Для того мне, собственно, и нужен еще один хороший костюм.

— И шляпа, — мягко улыбнулся Пфаферлинг.

— И шляпа, — рассеянно повторил молодой человек. — Видите ли, в поезде у меня украли багаж с моим платьем, поэтому… Ну, слава богу, все деньги целы, — и он достал из нагрудного кармана пиджака пузатенький бумажник, едва не выскочивший из его неуверенных рук.

— Да, — сочувственно произнес Пфаферлинг, удивляясь про себя, как такого растяпу не обобрали в поезде до нитки. — Времена нынче такие, что ухо держи востро…

Он ушел за прилавок и вернулся с двумя костюмами и несколькими шляпами.

— Вот, — сказал Ной Нахманович. — Ваш размер и лучшее, что у нас есть. Примерочная там.

Молодой человек отсутствовал недолго. Из примерочной он вышел в новом костюме, сидевшем на нем, как влитой, и модной фетровой шляпе, делавшей его старше и солидней.

— Как это вам так удалось потрафить моему вкусу? — спросил он, сияя. — И размер тютелька в тютельку, и вообще…

— Опыт, молодой человек, опыт. Поживете с мое, так и вы будете знать, откуда дует ветер и почем фунт березовых шишек…

— А что, у берез бывают шишки? — весело засмеялся молодой человек.

— Не бывают, — серьезно ответил Пфаферлинг. — Но почем фунт их, знать вы — будете. С возрастом, конечно.

— Я вас понял, — сказал молодой человек, доставая бумажник. — Сколько с меня?

— Ну, теперь вы в таком платье очень даже просто решите все свои дела, — сказал Ной Нахманович, отсчитывая молодому человеку сдачу с сотенной.

— Верно, — ответил тот. — В таком костюме и такой шляпе я быстрее найду себе компаньонов…

Он запнулся и осторожно глянул на владельца магазина.

— А вы дайте объявление в газету, — простодушно сказал Ной Нахманович, не придав как будто значения последней фразе и последующей заминке посетителя.

— Боюсь, мое предприятие будет принято за шутку, — с заметной печалинкой в голосе ответил молодой человек. — Да и дело это широкой огласки не терпит…

— А что за дело? — как бы мимоходом спросил Пфаферлинг, глядя мимо посетителя.

Молодой человек помолчал, как бы решая в уме, отвечать владельцу магазина на его вопрос или нет, а затем, словно решившись, произнес по-детски наивно:

— А вы никому не скажете?

— Ну, — напустил на себя слегка обиженный вид Ной Нахманович. — Не скажу, раз не велите.

И отметил про себя, что молодой человек довольно наивен и, очевидно, еще не бит жизнью.

— Да тут такое дело, что вели не вели, — смущенно начал посетитель. — Ладно. А то меня просто распирает кому-нибудь об этом рассказать. Все равно ведь придется, а иначе как я найду себе компаньонов.

— Ну, да, конечно, — неопределенно сказал Пфаферлинг.

— Я — доверенный отставного гвардии ротмистра Григория Ивановича Сукина, потомственного дворянина и землевладельца. Родственник его по женской линии… Да, я вам не представился: Аркадий Степанович Демченко, дворянин.

— Пфаферлинг, Ной Нахманович Пфаферлинг, второй гильдии купец.

Они пожали друг другу руки. Ладонь у молодого человека была теплая и мягкая, какие бывают у добрых и простоватых людей. Ной Нахманович отметил про себя и это.

— Весьма, весьма приятно, — произнес он с чувством.

— И мне, — кротко и мило улыбнулся молодой человек. — Тоже весьма.

— Продолжайте, пожалуйста, прошу вас, — очень деловито промолвил Пфаферлинг и сделал лицо, означающее, что он «весь внимание».

— Я увлекаюсь археологическими изысканиями, — продолжил молодой человек. — Окончил Харьковский университет, историко-филологический факультет. Был определен учителем гимназии в Нижний Новгород. Там я познакомился со стариком Сукиным, у него большая усадьба в Нижнем. Он пригласил меня обучать его детей, предоставил свою библиотеку. Знаете, великолепные собрания античных и арабских авторов, русские летописи, причем в неканонических редакциях. Даже в университетах таких нет.

Посетитель замолчал, мечтательно уставившись в потолок. Очевидно, в уме он перелистывал сукинские фолианты, бережно сдувая с них вековую пыль.

— Да, да слушаю вас, — вернул его в свой магазин из книжных далей Пфаферлинг.

— Ну, значит, обучаю я его детей, дочь и сына, — стал продолжать свой рассказ посетитель. — На лето всем семейством отбывают они в свое родовое имение Сукино на Волге, красивейшее, знаете ли место, место, да-а… Ну, и я, конечно, с ними. А остальные девять месяцев в году — в Нижнем. Занятия с детьми — четыре часа в день, остальное время — мое. Я и пропадал в библиотеке буквально сутками.

Молодой человек снова мечтательно закатил глаза, но не надолго.

— И вот как-то однажды попадает мне в руки одно сочинение странное, а в нем «ГЛАВА», посвященная новгородским да псковским ушкуйникам. Это речные пираты. Оказывается, они в течение полувека, с середины четырнадцатого и до конца первого десятилетия пятнадцатого столетий, наводили ужас своими набегами буквально на все Поволжье и Прикамье. Они даже города приступами брали и доходили аж до Каспия.

— Речные пираты брали города? — недоверчиво поднял брови Ной Нахманович.