Медвежья услада (СИ)

Наркотиком, без которого я больше не мог, вляпавшись настолько, что день ото дня мне хотелось больше ее.

Хотелось всю без остатка.

…и я боялся, что в один день я переступлю законы и запреты нашего рода. Из-за нее.

Я брел вдоль границы, которую пять самых сильных семей полярных берсерков охраняли веками, став Защитниками – первой линией защиты.

Первыми воинами, которые должны сдержать любую опасность, откуда бы она ни шла, и сообщать нашему народу о грозившей беде.

Раньше, когда наш род враждовал с родом Кадьяков, наши предки становились первыми, кто погибал, орошая своей кровью лед, но спасал сотни жизней рода Полярных.

Мы были глаза и уши, не позволяя остальному миру просочиться к нам и узнать то, что люди знать были не должны.

Но теперь все это ушло на второй план.

Мое сердце не могло успокоиться, пытаясь отыскать ее каждую секунду моей жизни.

Потому что я боялся, что она снова попадет в беду, а меня может не оказаться рядом.

Как в прошлый раз.

И в тот раз, когда я впервые увидел ее.

Кажется, эта девушка просто притягивала к себе несчастья и едва ли сама понимала это.

– Тоска в твоем сердце так велика, что скоро станет больше Арктики, друг мой.

Соранг шел ко мне в обличии человека – такой же высокий и мощный, с широкими плечами и длинными ногами.

Обнаженный и не чувствующий холода, каким бы лютым он ни был.

Мы были рождены в одно время и росли вместе.

Наши дома были по соседству, если так в принципе можно было сказать, учитывая, что все дома особенных пяти семей стояли на равном расстоянии друг от друга по линии границы царства полярных берсерков.

– Здравствуй, Норд, – Соранг протянул мне руку вперед раскрытой ладонью, за которую я ухватился с чувством, скользнув выше и обхватывая его руку в области локтя, когда мы сделали шаг друг к другу, на секунду прижимаясь лбами.

– Здравствуй, Соранг.

Я похлопал друга по могучему плечу, чуть улыбнувшись и понимая, что у меня мало что получилось.

– Девушка в порядке. Ты зря переживаешь.

– Не могу не переживать. Кажется, просто разучился это делать и спокойно спать, – я тяжело помассировал гудящие виски, но рядом с Сорангом почувствовал себя куда лучше.

Только с ним я мог говорить откровенно, не пытаясь ничего скрывать, как бы сложно и почти невозможно это ни было сделать для нас – тех, кто ощущал любые эмоции.

– Пока я здесь, то присмотрю за ней, – друг улыбнулся, пихая меня плечом, и я был искренне благодарен ему за то, что он принял мой выбор так легко и ни разу не попытался упрекнуть или напомнить, что наш род не имеет права прикасаться к человеческим женщинам.

Особенно, кто жил в деревне.

– Однажды ты уже поплатился за то, что помогал мне, дружище.

Страшные раны на его спине заросли много лет назад, но шрамы остались.

Как и у меня.

Нас поймали на том, что мы пробирались к селениям людей слишком близко и могли быть увиденными.

За это каждый из нас получил десять ударов плетью, что рассекала кожу, оставляя уродливые следы.

– Мы тогда были вместе, будем вместе и сейчас, Норд.

Воистину богат и счастлив тот, у кого есть такие друзья!

И я был самым богатым и самым счастливым, когда однажды мы взялись с Сорангом за руки и стояли друг за друга до конца, что бы ни случилось.

Он и сейчас знал, что я снова делаю это – подхожу к людям слишком близко, но снова стоял за моей спиной, не говоря ни слова никому.

– Не хочу, чтобы из-за меня ты снова попал под удар.

Друг только отмахнулся и зашагал вперед, а я вслед за ним по линии границы, которую мы защищали ценой своей жизни.

А точнее, умирали десятилетия от безделия, оттого что было слишком тихо.

– Люди давно уже не пересекают запретных границ, – тихо отозвался я, озвучивая свои мысли, на что Соранг улыбнулся, показывая красивую добрую улыбку:

– А ведь твоя человечка подобралась очень близко.

Сердце дрогнуло и налилось жаром при одном только упоминании о ней.

Сладкой, зеленоглазой.

И запретной.

– Если бы ее не спугнули те мужчины, то она бы и до ворот добралась, сама того не зная.

Такое я не смог бы вообразить даже в самом страшном сне!

Соранг пристально всматривался в мое лицо, долгое время не говоря ничего, но ощущая холод в моей душе, которая никак не могла найти покой, но когда заговорил, сделал это так, словно боялся, что нас могут услышать:

– Видящий подскажет твою дорогу, Норд. И что делать с девушкой. Иди к нему и расскажи все от начала до конца. Только он знает наши порядки и законы… и как их обойти.

Слова друга засели занозой в моей голове.

Куда бы я ни шел и что бы ни делал, теперь я думал только о том, что смогу сделать ее своей и не бояться, что нас убьют как отступников от правил.

Как среди северных народов были шаманы, так у нашего рода был этот странный старик без имени и прошлого, которого все называли Видящий, хотя на деле он был слеп.

Кто-то говорил, что он таким родился.

Кто-то утверждал, что он был великим воином и лишь в определенный момент потерял зрение, но обрел особую чувствительность ко всему происходящему не только на территории нашего ледяного царства.

Он один из немногих был вхож в мир людей, но никогда не стремился быть там.