Медвежий душ

— Забирайте все это и сейчас же уходите отсюда! — закричал он. — У вашего «вундеркинда» не те данные.

— Не те данные? — женщина изобразила на лице крайнюю степень удивления. — Если это не те данные, тогда я не знаю, что вам еще нужно!

Побросав вещи в футляр из-под скрипки, она толкнула сына в спину.

— Пойдем отсюда, Степа! Пойдем в медицинский институт?

Заведующий не вытерпел:

— Такого маленького мальчика в медицинский институт? Зачем?

— Учиться на профессора Вишневского! — гордо сказала женщина.

Дверь громко хлопнула. В коридоре послышалось капризное хныканье.

— Не хочу на Вишневского — хочу на Льва Яшина!

Требуется мальчик

С тех пор как Агния Васильевна потерпела фиаско в музыкальном училище, атмосфера в доме накалилась, как в доменной печи.

Сергей Викторович норовил улизнуть из-за обеденного стола на секунду раньше, чем его супруга успевала придумать очередной повод для ссоры. Виновник события — шестилетний Степа тоже старался как можно реже попадаться на глаза маме.

— Представьте себе, — изливала душу Агния Васильевна каждому, кто необдуманно заглядывал в гости, — эти музыковеды заявили, что у нашего Степы нет слуха. Смешно! Зачем ему слух, когда у него есть голос. Слух должны иметь члены приемной комиссии. А у них одни только звания. У вас есть слух? Так послушайте, как наш Степа поет.

После этого следовал властный окрик:

— Сте-па!..

И перед смущенным гостем появлялся пузыреобразный Степа, весь измазанный вареньем, которое он, судя по всему, ел без ложки и без маминого разрешения.

— Спой «травы-травы», — приказывала Агния Васильевна, и Степа, торопливо облизываясь и сопя, затягивал:

— «Тлавы, тлавы, тлавы не успели от лосы пледутленней согнуться…»

— Ну? — победоносно спрашивала мать, когда Степа заканчивал пение и отвешивал поясной поклон, как он это видел по телевиденью на концерте Клавдии Шульженко. — И они смеют утверждать, что у нашего Степы нет музыкальных способностей.

Но на этом испытания не заканчивались.

— Возьми скрипку, — приказывала мама.

Степа брал скрипку и начинал дотошно и фальшиво пилить гаммы, после чего даже самый выносливый гость вспоминал, что у него в городе неотложное дело.

На днях Агнию Васильевну словно подменили.

В вечерней газете было напечатано объявление о том, что киностудии на главную роль в цветном широкоформатном фильме требуется худенький мальчик четырех лет со светлыми локонами и голубыми глазами.

Агния Васильевна почувствовала, как в ней закипает жажда деятельности.

— Читай! — крикнула она мужу, швырнув в него газетой. — На последней странице. Я отчеркнула красным карандашом.

Сергей Викторович прочитал.

— Ну! Что ты молчишь? — возмутилась Агния Васильевна. — На главную роль в цветном широкоформатном фильме требуется мальчик!

— Ну и что из этого? — осторожно спросил муж.

— Он ничего не понимает! Ведь это же наша мечта! Степа будет киноактером.

— Степа? — поперхнулся Сергей Викторович. — Но в объявлении сказано, что требуется мальчик четырех лет, а нашему Степе скоро семь.

— Какое это имеет значение! Слава богу, в таком возрасте детям еще не выдают паспортов. Скажем, что ему четыре, но он жертва акселерации.

— Но здесь написано, что требуется очень худенький мальчик. А нашего Степу ты так раскормила, что в нем уже больше сорока килограммов чистого веса.

— Я его раскормила, я его и похудею. У Софьи Мироновны есть голливудская диета. Специально для киноактеров. Незаменимая штука: две недели, — и человек становится как палка.

— И ты собираешься две недели морить Степу голодом?

— Не беспокойся! Я уложусь в пять дней. Он у меня станет худеньким мальчиком.

— Но это бесчеловечно! — заволновался Сергей Викторович, зная возможности своей супруги. — Это же вредно для здоровья.

— Ничего страшного. Софья Мироновна применяет эту диету уже второй месяц, и ничего с ней не случилось.

— По-моему, она прибавила за это время десять килограммов.

— Прибавила. У нее слабая воля и хороший аппетит.

— По-твоему, у нашего Степы плохой аппетит?

— Хороший. Но у меня сильная воля.

Сергей Викторович попробовал другой аргумент.

— Допустим, тебе удастся довести мальчика до того, что он станет как палка. Но как быть с волосами? Требуются светлые локоны, а наш мальчик брюнет.

— Поразительно! — пожала плечами Агния Васильевна. — Ты, кажется, взрослый мужчина! Кандидат! А не знаешь самых простых вещей. Я тоже в детстве была брюнеткой. А в восемнадцать уже стала огненно-рыжей. В двадцать четыре — серебристо-седой, в тридцать — голубой, в тридцать три — лиловой, а теперь я золотистая блондинка.

— И Степе придется пройти через все эти этапы? — испугался Сергей Викторович.

— Для этого у нас нет времени. Он сразу станет блондином. Я покрашу его перекисью водорода.

— А глаза!.. — Сергей Викторович попытался ухватиться за последний шанс. — В объявлении сказано, что требуется мальчик с голубыми глазами. У Степы глаза черные. Может, ты их тоже перекрасишь…

Агния Васильевна задумалась.

Сергей Викторович затаил дыхание. Кажется, довод оказался достаточно сильным.

— Ерунда! — вдруг сказала Агния Васильевна. — Найди-ка мне телефон киностудии!