Медвежий замок

Корабельный старшина удивленно посмотрел на Норманна, но приказ перевел. Первым подошел фон Кюстров, встал на колено, глаза радостно заблестели, когда увидел в руках Руслана меч. Ритуал прошел строго по киношному сценарию: сначала провел ладонью по щеке, затем перекрестил и положил меч на плечо.

– Отныне я твой сюзерен, принимаю тебя под свое покровительство, летом получишь имение в тридцать семей.

Затем протянул для поцелуя рукоять меча, а новоявленный вассал в приливе восторга поцеловал и руку. Для Франца фон Марева и Дитриха фон Гренинга процедура отличалась только меньшим количеством обещанных семей.

– Шушун, покажи им корабль, пусть загружают багаж. Дату отхода скажу позже.

– Ты что удумал? Зачем мечом над их головой махал?

– Сам все переводил, теперь они в моей дружине, и Ганза им не указ.

– Людей где возьмешь? Семьдесят семей летом никто не продаст.

– Найдем! – Норманн легкомысленно махнул рукой. – В датской деревушке почти все хотели с нами уйти.

– Что ты им предложишь? Ловить рыбу и охотится на морского зверя? Так они землепашцы.

– Посажу за ткацкие станки – льняные и шерстяные ткани делать.

– Чудак! Люди работают на своего господина! А ты дашь крестьян и тут же заберешь.

– Ты умный, вот подскажи толковую мысль.

– Отпусти своих дворян и назначь время осмотра дружины.

– Завтра после завтрака.

Офицеры низко поклонились, на лестнице послышался топот сапог и счастливые возгласы. Оно и верно, пришли нищими, ушли рыцарями со своим хозяйством.

– Тебе, боярин, следует набрать людей поближе к дому, в свейских или датских землях.

– Это где?

– Западнее Выборга или Ругодива.

– Выборг знаю, про второй город впервые слышу.

– Лет сорок назад его захватил датский король и переименовал в Нарев. Там Готландский союз свою крепость построил.

– Нарва, сразу так и сказал бы, а то Ругодив. Что Готландскому союзу надо? Крепость стоит на речном перекате.

– Никак с неба упал и головой ударился? Новгородские земли заканчиваются Орешком, а дальше датские земли.

– А при чем Готландский союз и Нарев?

– Все торговые города принадлежат датским торговцам, вот и Нарев перекрыл выход Пскова к морю.

– Где граница с Ганзой?

– Ревель принадлежит Готланду, Гапсаль у Ганзы.

– Слушай, а как пройти проливами в Северное море? Король Дании не пропустит.

– Пропустит, с Ганзой договор, иначе датчан не пустят в Гамбург за солью.

– Чем Готланд торгует?

– Сам давеча их корабль взял. Еще железом, хлебом, ну и золотом, серебром и медью.

– Надо для Тутника людей взять, полезен нам, нельзя обижать.

– Бери, твоя воля, только чем кормить будешь, на граните капуста с брюквой не растет.

– От твоих поучений у меня скоро голова распухнет.

– Может, поумнеешь, а шапку новую я тебе сам куплю.

Шушун с почтением поклонился в пояс и пошел выполнять поручения, а Норманн с легким сердцем начал собираться. Решилась главная загадка доброты со стороны правителей Ганзы, его просто покупают, желая сделать форпостом против Новгорода.

Ясность ситуации позволяет продумать свои действия. Конфликтовать, а тем более воевать с Новгородом может только сумасшедший. Его не просто сомнут, сотрут в порошок, и пыли не останется, вон Псков дожимают. А он что? Да пустое место! Вероятно, в Ганзе это хорошо понимают, отсюда и щедрые финансовые вливания. Самый важный плюс заключается в том, что никто не ждет от него немедленных действий. На данный момент требуется удержаться на острой грани добрососедства с новгородцами и продолжать доить денежки из Ганзы. При этом не забывать простую истину: дураков на белом свете нет. Любая оплошность стоит жизни, вмиг голову снесут – или здесь, или в Ганзе, а то и совместно. Новгород с Ганзой никогда не разругаются из-за какого-то пришлого бродяги по имени Норманн. Зато могут сыграть в поддавки, выставив его шкуру в качестве разменной монеты.

На улице аборигены почтительно здоровались, а Норманн уважительно отвечал. Это нормально, у него здесь собственный дом, даже три, он стал полноценным гражданином Любека и может голосовать при выборах в ратушу. Малая печать к тому же давала право участвовать в выборах ганзарата. Кстати, хорошая мысль! Руслан зашел в ратушу и попросил написать доверенность о передаче права своего голоса господину Конраду фон Аттендорну. Секретарь удивленно похлопал глазами, переспросил новика, опасаясь неправильного перевода, затем быстро состряпал бумагу. Снова сине-черно-белый бантик под кляксой сургуча и малая печать господина Norman von Russ. Он уже выходил из ратуши, когда его догнал секретарь.

– Господин Норманн, ганзамистр приглашает вас сегодня после двух часов дня.

– Приглашает, значит, приду. Только куда?

– В его кабинет. – Секретарь даже удивился такому вопросу.