Медвежий замок

Норманн не стал отвечать, ничего он заранее не продумывал. Место знает по рыбалке, которую Денис Юрьевич устраивал на своей яхте после посещения Валаама. Любил благодетель замаливать свои грехи в этом древнем монастыре. Группа островов образовывала просторную и удобную бухту, имелись там многочисленные родники и реки. Но определяющим фактором являлась высокая гранитная скала с узким перешейком к материку. Выживут немцы – лосося и форели вдоволь, нерпа и тюлень вон посреди Балтики резвится, про лосей, косуль и кабанов и говорить нечего.

Добровольцев набрали без проблем: от Таллина до Нарвы в каждой деревушке чуть ли не половина народа рвалась под руку надежного защитника. Выбрали зрелых рыбаков без малолетних детей, население каравана пополнилось почти четырьмя десятками семей и лодками, которые закрепили на палубе. Николаус фон Кюстров ходил по палубе с гордо выпяченной грудью – из нищего барона он перешел в статус владельца совсем не маленькой деревни.

– Мне пришлось изменить первоначальные планы, – с этих слов Норманн начал свое объяснение.

– Я весь во внимании, мой господин.

– Обстоятельства вынуждают меня оставить вас на зиму практически в одиночестве.

– Мы будем в замке одни?

– Хуже, господин фон Кюстров, я вас оставлю в лесу, одних. Вы можете рассчитывать только на себя.

– Вы потеряли свой замок?

– Проще и смешнее – волок не способен пропустить корабли. Мне придется заложить еще один замок.

– Для меня! – Глаза сотника копейщиков сверкали от счастья. – Вы даруете мне замок?!

– Всего лишь место, где вы его построите.

– Спасибо, мой господин! – Фон Кюстров рухнул на колени и поцеловал сапог своего сюзерена.

Норманна пробила дрожь, он замер, опасаясь сделать какое-либо движение. Немец выражал благодарность согласно с принятыми традициями своего времени, а человека двадцать первого века это шокировало. Одно дело выдавать себя за потомка благородных кровей, униженное подчинение окружающих – это совсем другое. Мысль о том, что подобное поведение вполне обычно, что и он в определенной ситуации должен поступать аналогично, служила слабым утешением.

– Вам предстоит решить трудную задачу. На носу зима, жилые дома придется ставить прямо на снег.

– Будьте уверены, я справлюсь и оправдаю ваш выбор!

– После ледостава возникнет угроза нападения со стороны шведских отрядов. Поэтому я вам добавлю десяток лучников.

– Спасибо, мой господин! Я разобью всех врагов!

– Не сомневаюсь. В пятидесяти километрах на запад остров и крепость Валаам, где вы сможете получить помощь.

– Я не нуждаюсь в помощи!

– До меня по прямой около сотни километров, через лес получится все полторы.

– И это все ваши земли?

– Да, но местные племена не очень-то доброжелательны.

– Нам нужна покорность, а не доброжелательность! – уверенно заявил Николаус фон Кюстров.

Норманн решил не вступать в пустые дискуссии, прибалты восемьсот лет показывали немцам фигу в кармане.

– Ваших раненых я заберу с собой, они вернутся в декабре, когда земля покроется устойчивым снежным покровом.

– И инвалидов вернете?

– Я знаю хороших врачей, они способны вылечить любые раны.

– Хорошо бы, подготовка новых десятников потребует много времени.

– До прибытия на место вы должны придумать свой герб.

– Какие у вас цвета?

– Три горизонтальные полосы: черная, желтая и белая, – не задумываясь, ответил Норманн.

– Красивое сочетание и комбинация многозначительная, добавьте красный щит как символ верности.

– Для меня важен рисунок, для вас надо сделать печатку.

– У меня нет денег, – потупившись, признался барон.

– С деньгами позже разберемся. Вам депеши придется писать и печатку к сургучу прикладывать.

Николаус фон Кюстров густо покраснел, стеснительно шаркнул ногой и тихо произнес:

– Сокол на перчатке. – Затем собрался с духом и признался: – Я с детства мечтал о своем соколе.

– Крылья расправлены или сложены?

– На крепкой руке сокол сидит спокойно, крылья сложены.

Разговор с сотником подтолкнул к мысли сделать перстни для всех своих дворян. Самый необычный оказался у литовского лучника: три рыбины на зеленом поле. Франц фон Марев пожелал двух вздыбленных коней. А Дитрих фон Гренинг – простую амфору. Вот и остров Котлин. Встали к берегу и за день переместили людей и грузы, а Нерль получил особое поручение:

– Первым делом беги к итальянцам, предупреди о студенте из Болоньи.

– Не волнуйся, боярин, о шпионе уже все знают, предупредим.

– Передай мой приказ: отправить раненых на другой берег Онеги, сразу, пока льда еще нет.

– К волхвам отправишь? – насторожился Нерль.

– Травницы там, итальянцы их знают. В оплату пусть возьмут бочку соли.

– Антанаса травами не вылечить.

– Женщины сами разберутся – не смогут, сразу скажут. Да предупреди, я сам наведаюсь, как лед окрепнет.

– Будь уверен, боярин, все в точности исполню.

– С Шушуном поговори, он в Шамокше купцов и плотников знает. Дома для немцев купить да собрать надо.

– Понял, боярин, Шушун уже дал мне письмо и задаток, так что ждать тебя будут.