Медвежонок Паддингтон находит выход

Паддингтон поспешно отвёл глаза от инструментов и поудобнее устроился в кресле. Он вообще любил всё новое и, несмотря на боль, послушно разинул рот, с интересом наблюдая за мистером Личем, который взял со стола палочку с крючком на конце и что-то вроде зеркальца на длинной ручке.

Мистер Лич принялся постукивать палочкой по Паддингтоновым зубам и несколько раз одобрительно хмыкнул. Он забирался всё глубже и глубже и под конец даже принялся что-то напевать.

– Недурно, мишка, недурно, – проговорил он наконец, выпрямившись. – Просто приятно иметь дело с такими зубами.

Паддингтон с видимым облегчением стал вылезать из кресла.

– Большое спасибо, мистер Лич, – поблагодарил он. – Было совсем не больно.

Доктор слегка опешил.

– Да я ещё ничего не делал, – проговорил он. – Это был всего лишь осмотр – чтобы установить что и как. Всё ещё впереди. У тебя разрушена коронковая часть одного заднего зуба.

– Что?! – так и подскочил Паддингтон. – У меня разрушена коронковая часть заднего зуба? – Он красноречиво посмотрел на палочку в руке у мистера Лича и многозначительно прибавил: – Когда я пришёл, она была в порядке. Это, наверное, вы её разрушили, пока стучали.

– Разрушена коронковая часть, – назидательно проговорил мистер Лич, склоняясь над своими инструментами. – Иными словами, у тебя сломан задний зуб. – Он лукаво погрозил медвежонку пальцем: – Ай-ай-ай, похоже, мы кушали что-то не очень полезное, а?

Паддингтон снова откинулся в кресле и посмотрел на врача с удвоенным интересом.

– А вы разве тоже любите самодельные ириски, мистер Лич? – поинтересовался он.

Мистер Лич бросил на пациента довольно строгий взгляд.

– У тебя отломился большой кусок коренного зуба, – медленно и раздельно отчеканил он. – Боюсь, придётся прибегнуть к протезированию.

Паддингтон, донельзя огорчённый такой перспективой, протянул лапу к стакану с розоватой водичкой.

– Только, если можно, я сначала выпью лимонаду, – сказал он.

– Это, – подчёркнуто проговорил мистер Лич, – никакой не лимонад. Это вообще нельзя пить. Этим, когда я закончу сверлить, ты будешь полоскать рот, чтобы удалить пыль и крошки. Если бы я за просто так поил лимонадом всех захожих медведей, я бы уже давно потерял работу.

Он брезгливо покосился на сосульки мокрой шерсти на Паддингтоновом подбородке и сделал сестре знак, чтобы та повязала медвежонку клеёнчатый фартучек.

– Укольчик не желаем? – спросил он. – А то может быть больно.

– Желаем, – с готовностью согласился Паддингтон. – Можно даже два.

– Хватит и одного, – сказал мистер Лич, поднимая шприц к свету. – Ну, открой-ка ротик пошире. И помни: если что, мне будет в два раза больнее, чем тебе.

Паддингтон послушно разинул рот и, по совести говоря, кроме лёгкого прикосновения иглы, вообще ничего не почувствовал.

– А теперь я вам, – сказал он с готовностью.

Мистер Лич вытаращил глаза.

– Мне? – поразился он. – Мне не надо…

Паддингтон вытаращился в ответ.

– Но вы же сказали, мы желаем укольчик, – напомнил он. – И что вам будет в два раза больнее, чем мне.

Некоторое время мистер Лич остолбенело глядел на медвежонка, точно не веря своим ушам, а потом обернулся к сестре.

– Давайте-ка поскорее делать слепок, – сказал он, сердито пыхтя. – Тогда, по крайней мере, у него рот будет занят… Теперь мы вот как поступим, – снова обратился он к медвежонку, взяв у сестры кусок чего-то мягкого, похожего на пластилин, – сейчас ты ещё раз откроешь ротик, скажешь «а‑а», а когда я положу туда вот это, крепко-крепко сожмёшь челюсти.

Паддингтон добросовестно открыл рот и в полный голос сказал «а‑а-а‑а-а‑а!».

– Прекрасно, – одобрил мистер Лич, засовывая руку Паддингтону в рот. – Ну а теперь ещё одно «а», и кусай крепко-крепко. И что бы ни случилось – не отпускай.

– А‑а-а‑а-а‑а! – сказал Паддингтон.

Мистер Лич внезапно изменился в лице.

– О‑о-о‑о-о‑о-о-о‑о! – завопил он.

– О‑о-о-о-о-о-о-о-о-о-о‑о! – повторил Паддингтон, крепче прежнего сжимая челюсти.

– О‑у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у‑у! – не своим голосом взвыл мистер Лич и принялся приплясывать на месте.

– О‑у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у‑у! – отозвался Паддингтон, от возбуждения чуть не вывалившись из кресла. – О‑у-у-у-у-у‑у!

– О‑ой! – взвизгнул мистер Лич. – О‑у-у-у-у-у-у‑у! О‑о-о-о‑о! А‑а-а-а-а-а‑а!

Под дверями кабинета Брауны тревожно переглянулись.

– Бедняга Паддингтон, – посочувствовал Джонатан. – Крепко ему достаётся.

– Поскорее бы это кончилось! – вздохнула миссис Браун. – Не знаю, как Паддингтон, а я долго не выдержу.

По счастью, долго терпеть миссис Браун и не пришлось, потому что не успела она договорить, как дверь кабинета распахнулась и оттуда выскочила очень бледная медсестра.

– Скорее сюда, пожалуйста! – взмолилась она.

У миссис Браун перехватило дыхание.

– Паддингтон! – вскричала она. – Он не…

– Нет! – успокоила её сестра. – Он не!.. С ним мы вообще пока ничего не делали. Это мистер Лич кричит.

Миссис Бёрд с зонтиком наперевес устремилась в кабинет.

– Что здесь происходит? – вопросила она.

– А‑а-а-а-а-а-а-а-а-а‑а! – отозвался Паддингтон.

– О‑о-о-о-о-о-о-о-о-о‑о! – голосил мистер Лич. – Ой-ой-ой! Ай! А‑а-а-а-ай-ай-ай!