Медвежонок Железная Голова

— Братья! — сказал он громким голосом. — Ответьте на мой тост. За успехи флибустьерства!

— За успехи флибустьерства! — повторили гости.

— Постойте, — продолжал капитан, снова протягивая стакан, чтобы наполнить его, — за Францию, нашу общую родину, и за свободу на морях, когда нам отказывают в ней на земле!

Этот тост принят был с исступленными криками восторга.

— А теперь, — продолжал капитан, разбив стакан об стол, — пить я больше не стану. Братья, простимся: пробил час разлуки, я отправляюсь. Через месяц я вернусь назад. Если этого не произойдет — значит, я мертв.

— Зачем такие мысли в подобную минуту, любезный капитан? — остановил его д'Ожерон.

Медвежонок грустно покачал головой.

— Действительно, я не прав, выражая печальные мысли. Не так должен кончиться веселый пир. Простите, братья! Я ставлю жизнь на карту, все против меня, и в минуту разлуки, быть может вечной, мысль о нашей братской дружбе раздирает мое сердце, хотя решения моего не поколеблет.

— Зачем уезжать сегодня? — вскричал Монбар.

— Тринадцатого и в пятницу! — задумчиво прибавил Тихий Ветерок.

— Подожди до завтра. Медвежонок! — закричали флибустьеры. — Подожди, брат; стоит ли испытывать терпение Всевышнего!

— Вот-вот разразится гроза, — заметил Прекрасный Лоран.

— Все вы правы, друзья, — ответил капитан твердым голосом, — но, к несчастью, я на это могу сказать только одно: так надо!

— Если так, мы будем молчать, капитан, — сказал д'Ожерон, — вы из тех людей, которых ничто не заставит отступиться, когда речь идет о долге. Не без причины, — весело прибавил он, — вас прозвали Железной Головой. Но мы с вами не расстанемся вот так, а проводим до пристани.

— Да, да! — вскричали флибустьеры с рукоплесканиями. — На пристань!

— Благодарю, братья, и соглашаюсь, — просто ответил Медвежонок.

Он встал.

Все Береговые братья последовали его примеру.

Флибустьеры вышли из гостиницы «Сорванный якорь» и направились к пристани, медленно шествуя между двух рядов обывателей, увлеченных общим чувством воодушевления.

Достигли пристани.

Шлюпка с десятью гребцами качалась на волнах у пристани.

Начались прощания.

Капитан Железная Голова и Польтэ в последний раз пожали руку д'Ожерону и предводителям флибустьеров, между тем как Александр, слуга Медвежонка, сводил в шлюпку собак и кабанов, верных спутников капитана. Умные животные вмиг улеглись под скамьями.

Медвежонок и Польтэ сели в шлюпку и отчалили.

Ветер был свежий, море — неспокойно; несколько тучек быстро скользили по синему небу, испещренному яркими, как бриллиантовая пыль, звездами; от почти полной луны исходило бледное сияние.

Гребцы, нагнувшись над веслами, менее чем за четверть часа преодолели расстояние до корабля, стоявшего на большом рейде.

Со шканцев шлюпку окликнул и узнал вахтенный, и она пристала к кораблю со стороны штирборта.

Пьер Легран, лейтенант фрегата, почтительно ждал своего командира у самого трапа, а когда тот поднялся, немедленно скомандовал, чтобы ему отдали честь.

Едва Медвежонок ступил на палубу своего корабля, как осмотрелся вокруг пытливым взглядом, потом задумчиво поглядел на городские огни и спросил:

— Мы готовы?

— Все готово, — ответил Пьер Легран.

Капитан поднялся на шканцы, с минуту изучал небосклон и, приложив к губам рупор, скомандовал могучим голосом, слышным во всех уголках корабля:

— По местам!

Словно по волшебству появились из всех люков загорелые, выразительные лица матросов, которые мигом очутились на палубе и покрыли бегучие снасти.

По команде десятки людей налегли на рукоятки брашпиля и разом освободили якорь.

Команда за командой были исполнены с необычайным искусством и быстротой.

Судно величественно повернулось и заскользило по волнам.

Тогда капитан спустился вниз и передал рупор своему лейтенанту.

Спустя двадцать минут флибустьерское судно рассекало мрак, словно призрак.

Хотя в открытом море ветер был свеж, однако не настолько, чтоб нельзя было им воспользоваться. Судно легко шло под несколькими парусами.

Свисток созвал экипаж на молитву.

Флибустьеры отличались особой богомольностью. Общая молитва происходила на их судах утром и вечером; лейтенант читал ее, а матросы повторяли за ним. Нередко флибустьеры с пением псалмов, как тигры, схватывались с неприятельскими судами на абордаж.

Этот удивительный обычай стоит отметить, когда речь идет о подобных людях.

Через час наверху не было никого, кроме вахты, весь экипаж спал с той беспечностью, которая составляет отличительную черту моряков.

Судно Медвежонка Железная Голова представляло собой фрегат водоизмещением в тысячу восемьсот тонн, всего год назад спущенное с верфи Эль-Фьероля.

Испанцы, снабдив его тридцатью пушками и экипажем из пяти сотен человек, послали судно в Мексиканский залив для прикрытия проходящих галионов.

Называлось оно «Сан-Хосе», имело корпус с изящными обводами, сидело в воде не глубоко, легко управлялось и отличалось быстротой хода.

К несчастью для «Сан-Хосе», не успел он достичь Антильского моря, как в одну прекрасную ночь его захватили врасплох на абордаж, почти без сопротивления, пять флибустьерских плоскодонок под командой Медвежонка.