Медвежонок Железная Голова

Убедившись, что узнан и не сможет уйти от мести Береговых братьев, Пальник смело сбросил маску и, если смерть была неизбежна, решился, по крайней мере, умереть, отомстив за себя.

Он раздал своим клевретам довольно крупную сумму денег, в нескольких словах дал им инструкции и приготовился сыграть свою последнюю игру.

Вот в чем она состояла: пробраться в дом, который Пальник считал незащищенным, и, завладев девушками, запереться там, приняв все меры для обороны. В душе он не сомневался в успехе флибустьеров и питал глубокое убеждение, что их смелая затея увенчается победой. Итак, он намеревался выдержать целую осаду и сдаться только на выгодных для себя условиях при том, что донья Эльмина и донья Лилия будут в его руках заложницами.

Он рассчитывал на любовь Медвежонка к донье Эльмине и вообще на великодушие и благородство знаменитого флибустьера.

План был составлен хорошо; исполнив его с надлежащей смелостью, можно было рассчитывать на успех.

Итак, Пальник напал на загородный дом губернатора.

Сперва он велел сломать садовую калитку, через которую два дня назад тайком входили ночью Бартелеми и Медвежонок Железная Голова. Разбойники с яростными криками ринулись в сад.

К несчастью для Пальника, его шайка с первых же шагов наткнулась на флибустьеров под командой Александра, слуги Медвежонка.

Завязалась ожесточенная стычка. Бандиты вдвое превосходили числом флибустьеров, но последние твердо решились не отступать ни на пядь.

Бой разгорался.

Домчавшись до Турбако, капитан Бартелеми остановил на мгновение свой отряд и с напряженным вниманием стал вслушиваться.

Со стороны губернаторского дома раздавался сильный ружейный огонь.

— Я слышу звук желеновских ружей! — вскричал Бартелеми. — Медвежонок был прав! Нападают на наших. Вперед, братья, с Богом, вперед!

Отряд немедленно помчался вскачь и влетел во двор дома. Там все было тихо. Сражение происходило в саду.

— За мной, ребята! — крикнул Бартелеми и соскочил с лошади.

Авантюристы последовали его примеру. Сад был усеян мертвыми телами.

Посреди обширной лужайки, в центре которой рос могучий дуб, стояли кругом, спиной к дереву, Александр и восемь уцелевших буканьеров. Все они уже успели получить легкие или тяжелые раны. Словно львы, доведенные до крайности, они отбивались от двадцати испанцев, которые с яростью наседали на них со всех сторон.

— Стреляй, ребята, и в штыки! — вскричал Бартелеми. Раздался страшный залп, и буканьеры ринулись на испанцев со своим грозным воинственным кличем.

Произошла страшная свалка.

Испанцы, очутившись между двух огней, так что бегство стало для них невозможным, полегли все до единого.

— Эй, ты! Постой-ка! — вскричал Бартелеми, прицеливаясь в субъекта, который старался ускользнуть в кусты. — Так с товарищами не расстаются.

Раздался выстрел, и беглец упал на землю безжизненной массой, испуская от боли дикий крик, скорее походящий на рев дикого зверя.

Бартелеми бросился к нему.

— Эге! Ты, видно, хотел изменить нам, достопочтенный Пальник! — сказал он с обычной усмешкой, крепко скрутив его веревками и отдав под надзор двух товарищей.

Пленник бросил на него грозный взгляд, но не произнес ни слова.

Узнав бывшего буканьера, бросившегося в бегство, Бартелеми раздробил ему пулей правую ногу, так как не собирался убивать презренного негодяя, а только хотел помешать ему уйти, что ему и удалось.

Приставив к Пальнику надежный караул, Бартелеми вернулся к Александру, занятому перевязкой двух полученных им довольно сильных ран — в правую руку и в голову.

— Где девушки? — спросил он.

— Здесь, — ответил Александр, — под этим ворохом листьев и сухих ветвей.

— Они целы и невредимы?

— Да, но ты подоспел вовремя, брат.

— Вижу.

— Как ты думаешь, Медвежонок Железная Голова будет доволен мной?

— В восторге, черт возьми!

— Тогда все идет отлично! — весело вскричал Александр.

— Однако ты ранен?

— Ба-а! Пустяки!

И он снова принялся за свою перевязку.

Девушки были так хорошо спрятаны в ворохе сухих ветвей своими защитниками, что не получили ни одной царапины. Правда, они были ни живы ни мертвы от страха.

Медвежонок Железная Голова был прав, когда предполагал, что Пальник нападет на дом, где находились девушки, и попытается овладеть им.

Еще несколько минут — и низкий негодяй преуспел бы в своем гнусном замысле.

Не теряя ни секунды, капитан Бартелеми принял все меры, чтобы вернуться в Картахену как можно скорее и увезти с собой молодых девушек.

— А мой отец? — вскричала донья Лилия.

— Вы вскоре увидите его, надеюсь, — ответил буканьер.

— Видели вы его?

— Издали видел; он храбрый воин.

— Вы ничего не говорите про моего отца, сеньор кабальеро! — в волнении воскликнула донья Эльмина.

— Вашего отца, сеньорита, я не знаю.

— Как! Вы не знаете дона Хосе Риваса?

— Знаю, сеньорита.

— Так что же?

— Что?

Буканьер остановился; он заметил, хотя и слишком поздно, что у него с языка сорвалась глупость.

— Ради Бога, говорите все! — с горечью вскричала донья Эльмина. — Не ранен ли он, о Боже мой?.. Вы не отвечаете… Одно слово, умоляю вас… он не умер?

Буканьер сделал над собой усилие и храбро принял решение.