Медвежуть (СИ)

— Да, — прохрипел я и уставился в конструкцию над головой. Она была… Невозможной. Да, это хорошее слово. Именно невозможной. Линии переплетались одна с другой, смешивались в каком-то хаосе, формируя отдельные блоки, что, казалось, связывались сразу со всеми остальными, а не двумя-тремя, как гласила теория магии. С первого взгляда всё казалось настолько сложным, что я даже начал сомневаться в том, что смогу запомнить этот кошмар. Но чем дольше я смотрел на это безобразие, тем понятней оно становилось. Дошло до того, что я закрыл глаза и сформировал перед собой мысленную копию висящей конструкции. Получилось на удивление легко — видимо, боли действительно оказалось достаточно для запоминания.

— Мы вскоре увидимся! — успел прокричать я Лиаре, прежде чем меня выкинуло из мира изнанки. Я очутился на летающей платформе, вниз лицом и нависал над страдающей Тенью.

— Что делает эта способность? — задал я своевременный вопрос, но ответа на него никто мне не дал. Красный туман посчитал свою миссию выполненной. Возникла дилемма. С одной стороны — использовать непонятную способность, не понимая принцип её работы, опасно. С другой — мой работодатель ещё ни разу не дал повода усомниться в его компетентности. Всё, что он делал, приносило пользу. Извращённую, конечно, но пользу.

Рискнуть я решил лишь час спустя, когда красная зараза ещё больше расползлась на лице ангела, а у меня восстановилось достаточно энергии для творения конструкции. На всякий случай я отлетел от Тени на несколько десятков метров и принялся плести заклинание. Оно оказалось действительно сложными и финальный результат у меня получился лишь к вечеру. Около трёх часов — так долго я ещё ни разу не концентрировался на одной задаче. Конструкция запылала красками, насытившись энергией и в ней образовалось специальное место, куда следовало поместить пострадавшего. Развернув структуру, я осторожно поднёс её к телу ангела и опустил, окутав бедолагу магией. Управляющий контур получил импульс на запуск и пространство разорвал животный крик нечеловеческой боли.

Орала Тень.

Крик казался настолько диким, словно я допустил где-то непоправимую ошибку. Однако, когда я собрался разрывать связь с конструкцией, пришла подсказка:

«Ты должен удерживать структуру, пока она не закончит выполнять свою основную функцию. В твоём случае процесс очистки может занять час. Не позволяй ангелу выбраться из кокона раньше времени, даже если она будет тебя умолять. Если ты её выпустишь — она умрёт.»

Своевременное уточнение. Особенно в том плане, что сразу после трёх часов сплошной концентрации мне придётся тратить ещё один час на борьбу с ангелом. А борьба действительно началась — спустя какое-то время Тень начала дёргаться, заставляя магическую структуру ходить ходуном. Приходилось делать серьёзные мысленные усилия, заставляя структуру висеть на месте. Затем моя защитница очнулась и принялась умолять меня прекратить пытки. Затем угрожала. Опять умоляла. Клялась изничтожить всех Ондо до последнего колена. Опять умоляла. И постоянно пыталась вырваться.

Я потел и пыхтел. Время потеряло своё значение — оставались лишь я, да орущая Тень, неистово бесящаяся в магической клетке. В какой-то момент у меня во рту возник солёный привкус, в ушах начался звон. Состояние походило на полное истощение, что было удивительно — мана продолжала уверенно восстанавливаться, практически наполовину заполнив основной источник. Но каждая новая минута, что я удерживал защитницу, даровала мне всё новые и новые неприятности. Дошло до того, что меня вырвало чистой кровью. Но даже это не сбило мой настрой получить результат. И он, наконец, настал!

Тень прекратила кричать. Встав на колени, она начала нечеловечески мычать, словно какое-то чудовище. Звук явно не принадлежал человеку. А затем случилось то, что я точно не ожидал — тело ангела начало отторгать вторгшиеся в него сущности. Как «кровь Зверя», зелёной лужей скапливающийся у ног, но даже не делающей попыток вернуться в тело человека, так и мифрил, голубыми кусками падающий на землю по всему периметру. Тень замерла в беззвучном крике, широко раскинув руки в стороны. Её лицо начало преобразовываться — исчезла красная зараза, но вместе с ней начал исчезать и металл, возвращая человеку его первоначальный облик. Даже глаза, что ужасали меня ещё в первые минуты нашего знакомства, и те превратились в человеческие. Но что меня поразило больше всего — после того, как мифрил выходил из тела, он не оставлял ни единой раны. Он даже сквозь броню проходил, как какой-то бесплотный туман!

Конструкция рассыпалась, а вместе с ней завалилась на землю и тяжело дышащая женщина. Я подлетел ближе и, зацепив двумя силовыми линями руки и ноги, поднял свою защитницу на платформу.