— Да это же красный туман собственной персоной! — воскликнул я. — Почему ты не говорил, что выглядишь как шар из чистой энергии?
Признаться, мой бывший работодатель начинал раздражать и, чтобы доказать обоснованность своих слов, я сконцентрировал энергию вокруг шарика, уплотнив её в форму копья. Убивать никто никого не собирался, но поцарапать, доказав тем самым свою правоту — дело чести.
Вот только одного желания оказалось недостаточно. Линии, витающие в воздухе, оказались мне неподвластны. Я их видел, но концентрировать не мог. Нет, не так. Я мог ими управлять, но недостаточно для того, чтобы сформировать что-то материальное. Так, закружил немного воздух вокруг гостя и всё. Ничего серьёзного. Однако этого оказалось более чем достаточно, чтобы в голосе красного тумана появилась заинтересованность.
И тут до меня, наконец-то, дошло самое главное. К тому, что в глубинах нашей планеты скрыты две могущественных сущности, равные по своей силе богам, если бы они существовали, красный туман не имеет никакого отношения!
— Кто ты? — вырвалось у меня. — Почему тотемы тебя слушаются?
Ответа не пришло. Красный туман ещё несколько раз переместился с места на место, словно проверяя, действительно ли я за ним слежу, или просто мне помогла удача, после чего застыл.
— Ладно, не хочешь разговаривать — не нужно, — пробурчал я, поднимая руки к голове. — Настало время избавиться от твоего дара. Я не собираюсь быть твоим героем.
Сейчас, когда я по-другому смотрел на мир, я видел места «крепления» дарованной мне короны. Она действительно прикреплялась напрямую к кости, уходя корнями ещё глубже. Однако я прекрасно видел, что нужно сделать, чтобы освободиться — достаточно разогнуть крепления всего в нескольких местах, после чего немного пострадать от боли, заживо вырывая частичку себя. И как только я начал это делать, мой бывший работодатель опомнился:
— Контроля? Хочешь сказать, что у тебя были механизмы управления? Где они?!
— Ты с темы-то не уходи, — поправил я. — Механизм контроля и как от него избавиться?
— Но делать ты этого, конечно же, не будешь? — спросил я, на всякий случай приготовившись защищаться.