Мегаклон

— А что на них обращать внимание? И так понятно, что это всё одноразовое. Как и мы. Мы погибнем в первом же бою. Большинство из нас даже стрелять не станет, а просто пойдёт на таран. Чтобы быстрее со всем этим покончить. На занятиях об этом прямо не говорится, но намёки инструкторов более чем прозрачны: «Если погибнете в бою, защищая императрицу, то сразу же окажетесь дома».

— Надеюсь, ты не веришь им?

— Нет, конечно.

— Хорошо. Предлагаю держаться вместе, со мной и Гы. Мы собираемся бежать отсюда при первой же возможности.

— Бежать!? После того что мы сегодня видели!

— Не шуми. Мы не собираемся делать это сейчас. Лучше всего это сделать, когда начнутся боевые действия. Сейчас сбежать практически невозможно.

— И куда вы собираетесь бежать? — спросил Анд.

— Куда конкретно бежать, мы пока и сами не знаем. Но то, что это место должно быть подальше отсюда, мы знаем точно. Мы не хотим, чтобы нас как скотину вели на убой.

— Марш в казарму! Отбой! — казалось, сержант вырос из-под земли. И друзьям ничего не оставалось, как выполнить приказ со всей поспешностью.

К хождению тройками вокруг барака вскоре добавились занятия по стрельбе. Курсант усаживался в ящик, повторяющий формой и размерами переднюю часть планера, и пытался попасть в мишень из арбалета. На том же тренажере отрабатывались навыки по управлению планером. Двое синтов раскачивали тренажер, а третий пытался с помощью рычагов и педалей удерживать его в устойчивом положении.

Андрей, по совету Рина, стал более внимательно относиться к происходящему вокруг. Занятия на тренажерах проходили так же в тройках, но они шли в очень быстром темпе, и общаться во время них было практически невозможно. Общение проходило после отбоя в бараке. Рин выдвигал разные версии и гипотезы происходящего, планы для побега и предложения, что делать после него. Андрей искал, в чём эти предложения могут оказаться несостоятельными. Гы большую часть времени молчал. Он лишь изредка выражал согласие с кем-то из спорщиков, всегда одним и тем же способом — произнося звук более всего похожий на «гы». Впрочем, каких либо других звуков он не издавал вовсе.

— Итак, у нас не осталось времени для того чтобы закончить обучение, — говорил сержант, прохаживаясь вдоль строя курсантов. — По плану у нас было ещё две недели. Но враг неожиданно перешёл в наступление. Поэтому прямо сейчас мы отправляемся в зону боевых действий.

После команды «кругом» ошарашенных курсантов повели через весь лагерь тем же путем, которым они пришли сюда. В воротах произошла заминка. Курсантам пришлось посторониться и ожидать, пока внутрь лагеря пройдёт новая партия синтов, очевидно, прибывшая на смену. За воротами их ожидал уже знакомый поезд из вагонов-клеток.

— Так что, ты с нами? — спросил Рин, когда они расселись по лавкам в вагоне.

— Да, я с вами, — ответил Андрей.

— Гы, — сказал Гы.

Поезд рывком тронулся с места и покатился. Ехали не быстро, но долго. Под палящими лучами солнца путешествие становилось просто мучительным. Ближе к вечеру поезд рывком остановился, синтам разрешили выйти из клеток. Под полотняными навесами их покормили привычной пищей, напоили тёплой водой, и путешествие продолжилось. Ночь была такой же жаркой, что и день. Любоваться Ожерельем ни у кого не осталось сил. Андрей лишь изредка поглядывал в ночное небо. Когда он в очередной раз бросил короткий взгляд наверх, ему показалось, что одна из бусин Ожерелья сместилась в сторону. Бусина была гораздо меньше остальных и отсвечивала серым светом. Андрей толкнул локтем дремавшего рядом Рина.

— Кажется, приехали, — сказал он, проследив взглядом указанное Андреем направление.

Рин не ошибся, через какое-то время поезд въехал на площадку очищенную от растительности. Поезд почти час ходил по кругу. Локомотив практически касался заднего вагона. Песок скрипел, напряжение нарастало. Вдруг с неба прямо в центр площадки ударил ослепительный луч света. Луч скачком увеличился в диаметре, поглотив весь поезд.

2

— Быстро выходим! Строимся вдоль белой линии! — знакомый голос сержанта Угаха привёл Андрея в чувства, но он по-прежнему ничего не видел.

— Я сказал, быстро, мяс…, курсанты.

Кто-то помог Андрею выйти из вагона. Когда он с трудом начал что-то видеть, оказалось, что он уже стоит в строю, на своём месте. «Кажется, это уже было со мной» — подумал Андрей, вспоминая первое пробуждение.

— Мы находимся на борту «Всемилостивейшего соблаговоления императрицы к своим коленопреклонённым подданным». Это авианосный крейсер, который в ближайшее время отправляется к месту боевых действий. Сейчас всем отдыхать.

Казалось, что коридоры и лестницы, по которым вели синтов, ни когда не кончатся. Они были разной длины и ширины, пересекались под разными углами, но объединяло их то, что они имели уклон вниз. В конце пути, синты оказались в огромном зале с бесконечными рядами столов и лавок. Зал заполняли синты, которые поглощали обычную размазню. Горилоиды кормились на большом удалении от синтов за полупрозрачными занавесками.