Мегаморф, или Возвращение Реликта

Проблема торговли с Синайской общиной. Синайцы по-прежнему продавали дебрянам некачественные, а то и вредные для здоровья товары.

Куча других важных проблем.

И поход старосты к Гее-Горе, направленный на восстановление былых человеческих связей. Плюс – «шатание» континуума, проявлявшееся в разгерметизации знаний и древних артефактов, нейтрализовать которое мог только мощный волевой Оператор. На его роль патриархи поставили сына Предтечи, то есть сына Влада Велича – Ясена. Который ещё не знает и даже не догадывается, кто он есть и в чём его предназначение.

Дивий вздохнул. Даже он не ведал, сможет ли сын Предтечи подняться столь высоко, чтобы раз и навсегда изгнать Игру из родной Метагалактики. Которая, кстати, изменилась до неузнаваемости. А существовал ли способ обратного перехода из «плоской подвселенной» в четырёхмерный объёмный континуум с галактиками и звёздами, было неизвестно.

– Вот я и решил привлечь молодёжь к делам общины через утренние моления, – закончил кадас.

– Молодёжь надо привлекать масштабом работ, интересом и целью, – проворчал Дивий, высказывая своё мнение, но заметил удивление в глазах собеседника и вернулся к теме разговора. – Ты прав и не прав, Осокорь, Вера неотделима от нас, но Вера не в слепое божье благоподчинение, а в лучшие времена, которые приближает не только молитва, но и мечта, и дела наши.

– Ты хочешь сказать, что лучше не следует…

Дивий почувствовал нарастающую тревогу, по спине протёк холодок. Он поднял руку, останавливая кадаса.

Что-то тёмное возникло на границах столицы общины, покатилось к Кремлю, вызывая в душе страх и смуту.

– Роман, – позвал волхв.

В горницу, – беседовали не в каабе, а в тереме общинной Управы на территории Кремля, – вошёл белобрысый помощник Дивия.

– Роман, посмотри-ка с пожарной башни на левек, да побыстрей.

Помощник кивнул и исчез, не задавая лишних вопросов. Он привык, что старейшина дебрянского Собрания не бросает слов на ветер.

– Учуял что? – догадался Осокорь, огладив бороду заскорузлой рукой.

– Надо собрать тысяцких, чтоб усилили охрану рубежей общины со стороны афганоидов. Друзей у нас окрест нету, кроме разве что белорусов, есть только временные партнёры, как ты знаешь, готовые предать в любой момент.

Лицо кадаса омрачилось.

– Злопанство в моду входит, их воитель памятники прежним предателям ставит. Испокон веков соседи волками смотрели на наши земли и на нас. Где те волки? А завистники остались.

В горницу ворвался запыхавшийся Роман.

– Беда, радетель! Вои передают, к Брянице чёрный дьявол направляется!

Кадас вскочил.

Дивий тоже поднялся, подумав, что его внутренний сторож не обманулся.

– Тревога центральной гридне! Общий сбор рати! Полководца ко мне!

Роман убежал.

– Пошли, – бросил Дивий, широкими шагами направляясь к двери.

– Чёрный? – усомнился было Кадас, спеша за ним. – Так далеко от своих земель?

– Жизнь меняется, друг мой, надо быть готовыми ко всему.

Бывший советник президента Геи-планеты сбежал по лестнице вниз, вскочил в седло гепардоконя, подведённого помощником, дождался появления Ратислава, назначенного полководцем дебрянской защитной рати несколько месяцев назад. Полководец был молод, но слыл мастером сражений и доказывал это в каждой стычке с кочевниками.

Не сговариваясь, оба поскакали по кремлёвскому бульвару к воротам, где их уже ждала «белая» сотня гвардейцев, призванная охранять Кремль.

Уже за воротами стал слышен далёкий грохот и гул, волнами накатывающий на улицы города, мощённые привезенными по морю с Зем-Горы камнями.

Горожане, привыкшие к тишине и размеренной жизни, испуганно оглядывались и, завидев скачущих гвардейцев, жались к тротуарам, торопливо разбегались по домам.

– За мной! – скомандовал Дивий, пришпоривая коня.

Сотня понеслась за ним, привычно занимаясь подготовкой к рубке. Опытные воины знали, что надо делать, и не думали о посторонних вещах, не размышляли о жизни и смерти, готовые к последней, но умеющие одолеть страх.

Вырвались на окраину столицы, встречая бегущих во все лопатки и скачущих на гепардах людей. Подскакал бледный гридь из детинецкой сотни охраны городской стены.

– Там… там…

– В строй! – не стал его слушать Дивий.

Над последними теремами слободки показалась какая-то странная чёрная башня.

Сотня миновала шатёр каабы Веры, повернула к башне.

Это и был чёрный дьявол, как его прозвали в народе, или тартарианин, которого ни дебряне, ни сам Дивий не ожидали увидеть в столице общины. Раньше эти посланцы Тартар-Горы не подходили к границам дебрянских владений ближе чем на несколько десятков километров.