Мэгги нужно алиби

— Он появился из ниоткуда. — Краснолицый мужчина в клетчатой рубашке и ярко-синей бейсболке с надписью «Я люблю Нью-Йорк» нервно улыбался в камеру. — Настоящий герой, как я сказал своей Нэнси. Он даже не назвал своего имени, но зато поклонился, честное слово, поклонился и исчез. — Мужчина вздохнул и промокнул слезы. — Спас нам жизнь. Кто сказал, что Нью-Йорк негостеприимный город?

— Действительно гостеприимный, — проговорил репортер. — Мы еще раз покажем запись туриста из штата Огайо и надеемся, что если сам герой не пожелает объявиться, то кто-нибудь все же узнает его, потому что мэр нашего города хочет лично поблагодарить его. Пожалуйста, посмотрите внимательнее, и если вы узнаете этого человека, позвоните нам по…

— Сен-Жюст… — прохрипела Мэгги, когда снова стали крутить запись. — Сен-Жюст, — позвала она, чуть не свалившись с кровати, не в силах оторвать глаз от экрана. — Сен-Жюст! Я убью тебя! — завопила она, выбегая в холл.

Глава 6

«И — раз, и — потянулись, и — три, и — разогрелись, и — пять, и…»

Пока Стерлинг в очередной раз дотягивался до небес, Сен-Жюст выключил телевизор, экран потемнел.

С поднятыми руками, подпрыгивая на месте и тяжело дыша, Стерлинг повернулся к другу:

— Зачем ты так поступил? У меня уже получалось разогреться. По крайней мере, так показалось.

— Увы, приходится это делать. — Сен-Жюст опустился на диван, закинув ногу на ногу. — Я буду очень скучать по тебе, Стерлинг, если у тебя в голове лопнет сосуд и ты скончаешься у моих ног.

Стерлинг сделал три глубоких вздоха и потянулся за мягким белым полотенцем, которое лежало на спинке дивана.

— Спасибо тебе, Сен-Жюст. Наверное.

— Всегда пожалуйста, — улыбаясь, сказал Сен-Жюст. — Кроме того, наша дражайшая создательница, только с маленькой буквы, ибо она не Создатель, а всего лишь выдумщица, решила, что ты будешь… обаятельным толстячком. И чтобы это исправить, ты должен убедить ее изобразить тебя похудее. Из пяти прошедших лет мы живем лишь два года, потому что все романы по продолжительности уместились именно в такой срок. Понимаешь?

Стерлинг, похлопав себя по румяным щекам, обошел диван и повалился в подушки.

— Кстати, Сен-Жюст. На всякий случай, если ты вдруг забыл, мисс Келли в последнее время полыхает, словно лесной пожар, и все после того случая в парке.

— Я знаю, — кивнул Сен-Жюст. — Эта женщина крайне вспыльчива. И что из этого?

— Да многое вообще-то. Подумай о том, чем она угрожала нам, Сен-Жюст. А она ведь может это сделать. Ей нужно просто сесть и написать. И — бац! Мы станем горбунами, или нам продырявят брюхо, или повесят в Ньюгейте[20].

Сен-Жюст вздохнул и покачал головой:

— Стерлинг, Стерлинг. Она никогда не сделает ничего подобного. Помнишь историю про золотого гуся?[21] Мы — ее золотой гусь, Стерлинг. Она не убьет нас, если по-прежнему хочет писать хорошие книги, за которые платят деньги. И мы оба знаем, как она этим увлечена. Это ее бизнес, помимо жажды признания и прочей чепухи. Мы должны сказать спасибо доктору Бобу за уверенность Мэгги в том, что успех ей необходим, но все же я хочу свернуть ему шею за тот вздор, который он вбил в ее голову.

Стерлинг поморщил лоб, размышляя.

— Хорошо. Может, она не подвесит нас за ноги, не уложит в могилу и все такое. Но она может сделать нам больно, Сен-Жюст. Подчинить себе.

Тут пришло время задуматься Сен-Жюсту.

— Да, — медленно проговорил он, — возможно. Только не без нашего участия, Стерлинг. И не сейчас, когда мы уже здесь. У нас как минимум половина замыслов, необходимых ей, чтобы коснуться пером бумаги и создать новый роман о Сен-Жюсте. Я убеждал ее в этом. И убедил. Я очень убедителен, а наша мисс Келли слишком доверчива для такой умной девушки. Она верит в то, что мы нужны ей, чтобы продолжать писать.

Стерлинг попытался подняться, но еще глубже утонул в подушках.

— А если она решит больше не писать о нас, выдумает кого-то другого? Она же талантлива, Сен-Жюст. И мы это знаем.

Что может быть хуже мужчины в коротких штанишках и футболке с трафаретной надписью «Брэди Банч навсегда», который говорит то, чего совсем не хочется слышать?

— Ладно, Стерлинг, ты высказал свое мнение. А что ты предлагаешь делать?

— Делать? Я? Ну, я же не такой умный, как ты, Сен-Жюст. Тебе виднее. Или ты не знаешь? Как жаль.

Сен-Жюст поднялся, подошел к бару и налил себе вина. Несколько мгновений он изучал содержимое бара, затем повернулся на каблуках и посмотрел на Стерлинга.

— Хуже всего, Стерлинг, что нам придется сдерживаться. Короче, мы должны вести себя скромнее. До тех пор, пока у меня не появится план получше.

Стерлинг кивнул:

— Не выходить одним на улицу. Больше не приглашать Носокса играть в карты. Она заставит тебя вернуть деньги любой ценой. И еще, Сен-Жюст, ты бы побольше помогал по дому.

— Прошу прощения. — Ну где же его монокль, когда он так нужен? Если хочется напустить на себя важный вид, то бокала с вином маловато. — Я?

— Да, Сен-Жюст. Ты. Или ты не заметил, что у мисс Келли нет ни горничной, ни кухарки, ни даже служанки, чтобы мыть пол?