Мэгги нужно алиби

Мэгги посмотрела на кончик сигареты и погасила ее в пепельнице. Пора завязывать с костылями — сигаретами, сухомяткой, разговорами с самой собой. А так она проснется в два ночи, и ей в голову придут блестящие выпады против Марио. Но поздно. Вот что ей больше всего нравилось в писательстве. Не только то, что можно вести любых персонажей, но и то, что в любое время есть возможность придумать остроумный ответ. А в жизни так не бывает. Жизнь иногда просто достает.

— Я зашла в магазин Марио за сигаретами, — ответила она. — И сразу ушла. Потому что он меня выгнал. — Она посмотрела на него. — Марио вышвырнул меня. Я хожу к нему в магазин с тех пор, как переехала сюда, причем покупаю все по непомерным ценам. И его жене всегда дарю книжки с автографом. Никогда не забираю мелочь на сдачу. Ну, почти никогда. Я разрешаю его чертовой псине меня обнюхивать. Правда, не совсем. Шеба — датский дог.

Она махнула рукой, чуть не опрокинув чашку с кофе.

— Только дело не в этом. Я покупатель. Постоянный покупатель. А он вышвырнул меня. Было так стыдно. Он сказал, что я порчу его бизнес. Представляете?

— Да, неприятно. Все из-за грибов, да? — Венделл откусил половину пончика. — К нему приехали на двух машинах, забрали грибы и остальные овощи и все салаты. Наверное, он рассердился. Видимо, да, это плохо для бизнеса.

— Они забрали все его овощи? И салаты? Я не знала. Зачем? Но все равно, я не виновата, — проговорила Мэгги сквозь слезы. — А он сказал, что виновата. Наорал на меня при всех. Обозвал преступницей, сказал, что я отнимаю хлеб у его детей, создаю ему плохую репутацию. А я? Я не вымолвила ни слова. Ни единого слова! Стояла там как дура, промямлила что-то и поплелась восвояси, поджав хвост… Две патрульные машины? Боже мой. Должно быть, Марио хватил удар.

— Что я могу сказать? Мы из полицейского управления Нью-Йорка, и нам нравится ездить с мигалками и сиренами. Может, пересмотрели сериалов про полицию. — Он поставил локти на стол. — Ну что, вам получше?

— С ума сошли? — Мэгги закатила глаза. — Нет, не получше. Меня только что выгнали из любимого магазина. Это унизительно. А до другого магазина — два квартала. И дождь на улице. А мне нужны сигареты.

— Два квартала? Да, для ваших прокуренных легких далековато. Так что сам бог велел завязывать, — заявил Венделл и пригнулся, когда Мэгги схватила свой пончик, чтобы швырнуть его в голову копа. — Ладно, ладно. Можно не сегодня. У вас сегодня трудный день. Может, завтра?

— А до завтра вы раскроете это дело?

— Я же сказал, мисс Келли, мы смотрим слишком много сериалов про копов. Но не сказал, что умеем совершать чудеса до рекламы и чтобы еще осталось время на постельную сцену.

А жаль, у него классная задница.

— Значит, нет? А вы уже определили, что смерть Кёрка — это убийство? То есть точно не простое отравление?

— А вы считаете, это простое отравление?

— Не надо. Мой психоаналитик тоже отвечает вопросом на вопрос. Но я в эти игры не играю.

Венделл допил кофе, смахнул крошки и поднялся из-за стола. Мэгги тоже.

— Вы посещаете психоаналитика? — спросил он. — Зачем?

— Это личное, — ответила Мэгги. Венделл придержал входную дверь. — Хоть я и числюсь в подозреваемых. Вернее, тем более что числюсь. Не подлежит огласке. Ведь так говорится?

— Простите, я только полюбопытствовал. Мы периодически ходим к нашему психоаналитику, особенно после перестрелок. Терпеть не могу эти беседы. Не представляю, как можно идти туда добровольно да еще платить деньги.

— Я хожу, чтобы бросить курить. — Мэгги высунула руку на улицу и, к своей радости, обнаружила, что дождь превратился в мелкую морось.

— Правда? И давно вы ходите к нему?

— Два года. — Мэгги поморщилась, заметив, что автоматически достает из кармана мятую пачку и зажигалку. — Но у нас… у нас дело идет на лад.

— Я заметил, — сказал Венделл, они уже подходили к дверям ее дома. — Ну, вот. А я так ничего и не рассказал вам.

Мэгги повернулась к нему:

— Вы пришли что-то сказать мне? Посоветоваться насчет дела Кёрка?

Венделл улыбнулся, снова показав свои чертовы белые зубы.

— Да нет. Я хотел сказать, что не смог найти ничегошеньки ни о Блейкли, ни о Болдере. Совсем ничего. Пустое место, пшик, ноль информации.

— Правда? — Мэгги нервно затянулась. Конечно, можно побежать наверх, предупредить Алекса и Стерлинга. Но что это даст? Ничего, к сожалению. У Стива Венделла мертвая хватка, он настигнет их везде. Как в фильме «Беглец», хотя она не представляет Венделла в роли детектива Джерарда, который заявляет: «Меня не колышет».

— Но знаете что, мисс Келли? Меня это не колышет.

Мэгги дернулась:

— Что?

— Я сказал, что меня это не волнует. Ваш кузен — герой. Помните ту лошадь с повозкой? Мэр уже сообщил прессе. А если я арестую его за то, что он здесь нелегально? Все таблоиды подхватят это, шлепнут на первой полосе фото бывшего героя, которого увели в наручниках. Мэр потеряет лицо. А я тем более. Нет, спасибо. Я веду дело Толанда, и это меня радует. Меня радует, когда можно не торчать в кабинете. Тем более они скоро возвращаются в Англию, да?

Ох, если бы он только знал…