Мегрэ и порядочные люди

— Да, у меня трое детей. Мы живем недалеко от Версаля. Я построил там небольшой домик...

И этот оказался порядочным человеком. Неужели при расследовании этого дела Мегрэ будут попадаться только порядочные люди? Это уже начинало его раздражать. Ведь, в конце концов, был убитый и был убийца, дважды выстреливший в Рене Жослена.

— Вы часто бывали на улице Нотр-Дам-де-Шан?

— Всего четыре или пять раз. Нет, постойте. Пять лет назад, когда месье Жослен болел гриппом, я заходил к нему каждое утро за инструкциями и приносил почту.

— Случалось вам обедать или ужинать у них?

— Месье Жослен пригласил нас с женами к себе на ужин в день подписания договора, когда он передал нам дело.

— А что за человек Гуле?

— Инженер, трудяга.

— Сколько ему лет?

— Мой ровесник. Мы поступили к месье Жослену с интервалом в один год.

— Где он сейчас?

— На острове Ре с женой и детьми.

— Сколько у него детей?

— Трое, как и у меня.

— Какого вы мнения о мадам Жослен?

— Я ее мало знаю, но, по-моему, она не очень приятная женщина, они с мужем очень разные.

— А дочь?

— Что вы имеете в виду?

— Она более гордая, чем он.

— Она иногда заходила к отцу на работу, но мы с ней почти не общались.

— Полагаю, что смерть месье Жослена ничего не изменит в ваших финансовых делах?

— Я об этом еще не думал... Минутку... Нет... Ничего не должно измениться. Вместо того чтобы выплачивать установленную сумму ему, мы будем перечислять ее наследникам... Вероятно, мадам Жослен...

— Сумма значительная?

— Это зависит от того, насколько удачным будет год. Ведь соглашение включает в себя и участие в прибылях...

Во всяком случае, на эти деньги можно жить безбедно.

— А вы считаете, что Жослены жили на широкую ногу?

— Они жили хорошо. Прекрасная квартира, машина, вилла в Ля-Боле.

— Но могли бы жить с большей роскошью?

Жуан подумал:

— Да... Вероятно...

— Жослен был скупым?

— Если бы он был скупым, то не предложил бы мне и Гуле таких выгодных условий... Нет... Видите ли, мне кажется, что он жил так, как ему хотелось... Он не любил роскошь... Предпочитал спокойную жизнь...

— А мадам Жослен?

— Мадам любила заниматься своим домом, дочерью, а теперь внуками...

— Как Жослены отнеслись к замужеству дочери?

— На это мне трудно ответить... Ведь это происходило не здесь, а на улице Нотр-Дам-де-Шан... Конечно, месье Жослен обожал Веронику, и ему трудно было с ней расстаться... У меня тоже дочь... Ей двенадцать лет... И признаться, я уже сейчас с ужасом думаю, что когда-нибудь ее отнимет какой-то чужой человек и она не будет больше носить мою фамилию... Полагаю, это свойственно всем отцам.

— А то, что его зять не имел состояния?

— Скорее он считал это достоинством.

— А мадам Жослен?

— Вот в этом я не уверен... Одна мысль, что ее дочь выходит замуж за сына почтальона...

— Отец Фабра — почтальон?

— Да, в Мелене или какой-то окрестной деревне... Я говорю вам то, что знаю... Кажется, когда он учился, то жил только на стипендию... Говорят также, что если б он захотел, то мог бы стать одним из самых молодых профессоров медицинского факультета...

— Еще один вопрос, месье Жуан. Боюсь, что после всего того, что вы рассказали, это может вас покоробить. Вы не знаете, была ли у месье Жослена любовница или любовницы? Интересовался ли он женщинами?

Жуан уже собирался ответить, но Мегрэ его перебил:

— Полагаю, что за годы семейной жизни вам приходилось иметь дело с женщинами?

— Признаться, приходилось. Однако я избегал длительных связей. Вы понимаете, что я имею в виду? Я не хотел рисковать семейным счастьем.

— Ведь у вас работает много молодых женщин...

— О нет... Никогда... Это уже вопрос принципа... Кроме того, это было бы рискованно...

— Благодарю вас за откровенность. Вы считаете себя нормальным мужчиной. Рене Жослен был таким же. Он поздно женился, в тридцать пять лет...

— Я понимаю, что вы хотите сказать... и пытаюсь представить себе месье Жослена в подобной ситуации. Но не могу... Не знаю почему... Я понимаю, что он был таким же, как все... И все же...

— На ваших глазах у него не было ни одной любовной истории?

— Ни одной. Никогда не видел, чтобы он по-особому поглядывал на какую-нибудь из работниц. А ведь среди них есть и очень красивые... Должно быть, многие из них заигрывали с ним, как и со мной... Нет, господин комиссар, не думаю, что вы что-то найдете с этой стороны. — И вдруг спросил: — А почему об этом ничего нет в газетах?

— Будет сегодня днем. — Мегрэ, поднимаясь, вздохнул: — Благодарю вас, месье Жуан... Если вам что-нибудь придет в голову, даже какая-нибудь мелкая деталь, которая может мне помочь, пожалуйста, позвоните.

— Я не могу найти никакого объяснения этому преступлению...

Мегрэ чуть было не проворчал: «Я тоже».

Однако он знал, что необъяснимых преступлений не бывает. Просто так, без всяких причин не убивают.

И у него само собой вырвалось:

— Кого попало не убивают.

Комиссар уже по опыту знал, что существуют люди, которым судьба уготовила роль жертвы.

— А когда состоятся похороны?

— Тело отдадут семье после вскрытия.

— А вскрытия еще не было?

— Должно быть, идет сейчас.