Мегрэ и старая дама

— У Тео не раз были неприятности с неоплаченными векселями. Но ему всегда удавалось расплатиться до вызова в суд. У него много друзей среди богатых кутил, которым требуются собутыльники. Время от времени он пристраивается к какому-нибудь коммерческому делу, но, как правило, в роли посредника.

— У него нет женщин?

— Судя по всему, он не слишком увлекается женщинами, иногда заводит любовницу, но ненадолго.

— Это все?

Из небольшого бара так вкусно пахло кофе и коньяком, что оба они, не устояв перед соблазном, зашли и уселись за стол, на котором стояли пустые чашки, пахнущие спиртным.

— Меня встревожил не столько сон, — продолжал вполголоса инспектор, — сколько размышления, которыми я даже поделился с женой, перед тем как заснуть. Я часто думаю вслух, так у меня лучше получается. Жена согласилась со мной. Пять лет прошло с того времени, как умер старик Бессон, так ведь?

— Примерно так.

— И насколько нам известно, с тех пор мало что изменилось, но только в прошлое воскресенье кто-то пытался отравить Валентину. И заметьте, чтобы рассеять подозрение, был выбран единственный день, когда в доме оказалось много народу.

— Да, это имеет значение. Что же дальше?

— И умерла не Валентина, а несчастная Роза. Значит, если были мотивы для убийства Валентины, они существуют и по сей день. И до тех пор, пока мы не узнаем эти мотивы…

— Опасность не устранена, вы это хотите сказать?

— Да. И возможно, ваше присутствие еще более усугубляет опасность. У Валентины нет состояния, следовательно, убить ее пытались не из-за денег. Значит, кто-то пытается помешать разоблачению того, что известно Валентине. Значит, Валентине что-то известно, и кто-то пытается не допустить разоблачения. В этом случае…

Мегрэ не слишком внимательно слушал рассуждения инспектора. Он смотрел в окно и наслаждался утром, смакуя то особое трепетание воздуха, какое бывает, когда солнечные лучи разгоняют ночную влагу.

— Люка что-нибудь говорил о Жюльене?

— Супруги Сюдр живут очень скромно, снимают квартиру из пяти комнат в дешевом доме, держат горничную. У них есть автомобиль. Субботу и воскресенье они проводят за городом.

— Все это мне известно.

— Виноторговец Эрве Пейро богат, у него большое предприятие на набережной Берси, все свободное время он прожигает с женщинами самого разного пошиба. У него три автомобиля, один — марки «Бугатти»…

«Семейный пляж», — прочел как-то Мегрэ в одном из рекламных проспектов. Так оно и есть. Матери с детьми, мужья, приезжающие к ним в субботний вечер, старики и старухи с бутылками минеральной воды и коробочкой пилюль на столике в отеле, всегда встречающие друг друга в казино в одних и тех же креслах; кондитерская сестер Серэ, где подают пирожные и мороженое; старые рыбаки, всегда одни и те же, которых фотографируют на фоне лодок, вытащенных на берег…

Фернан Бессон также был респектабельным старым господином, а Валентина — самой очаровательной старушкой. Арлетта сегодня утром могла бы позировать для почтовой открытки, муж ее — уважаемый дантист, а Тео — эталон джентльмена, которому прощают его пристрастие к спиртному, потому что он всегда спокоен и держится с достоинством.

У Шарля Бессона — жена, четверо детей, младшему только несколько месяцев; в ожидании траурного костюма по случаю смерти тещи Шарль повязал себе черную ленту на рукав. Он депутат, с министром на «ты», во время предвыборной кампании, должно быть, дружески пожимает руки, целует ребятишек и чокается с рыбаками и крестьянами…

Он оказался одним из тех, кого называют «милейшими людьми», а матушка комиссара Мегрэ назвала бы, пожалуй, «достойным человеком», — высокий, широкоплечий, чуть располневший, с обозначившимся брюшком, немного наивным взглядом и усиками на пухлой верхней губе.

— Я не заставил вас ждать, комиссар? Здравствуйте, Кастэн, рад снова вас видеть.

Его автомобиль был недавно выкрашен заново.

— Никаких дурных новостей?

— Никаких.

— А как мачеха?

— У нее как будто все в порядке. Только что уехала Арлетта.

— А! Она опять приезжала? Как это мило с ее стороны! Я не сомневался, что она приедет успокоить мать.

— Вы позволите, господин Бессон?

Мегрэ отвел Кастэна в сторону и поручил ему отправиться сначала в Ипор, а затем в Фекан.

— Прошу прощения, — сказал комиссар, возвращаясь к Бессону. — Я должен был дать инспектору кое-какие распоряжения. Признаюсь, я даже не представляю, где принять вас. В такую рань моя комната, наверное, еще не убрана.

— Я охотно выпью что-нибудь, а затем, если вы не боитесь свежего ветра, мы могли бы посидеть на террасе казино. Надеюсь, вы не слишком сердитесь, что я не смог встретить вас? Моя жена в отчаянии, из Марселя приехала ее сестра, супруга судовладельца, — их теперь только двое, в семействе Монте не было сына, — и вот на меня свалились теперь все неприятности…

— Вы полагаете, что вас ждут неприятности?