Мегре колеблется

- За ваше здоровье...

Он перевел дыхание и, казалось, сам был поражен, что так разошелся.

- Ведь мало с кем я могу говорить настолько откровенно... Вас это не шокирует?

- Нисколько...

- Ба, да ведь я даже не спросил, зачем вы хотели меня видеть... Я был в таком восторге от предстоящей встречи, что об этом даже не подумал...

И с иронией в голосе добавил:

- Надеюсь, речь идет не о морском праве? Мегрэ вытащил из кармана письмо:

- Это послание я получил сегодня утром по почте. Оно без подписи, и я вовсе не уверен, что послано из вашего дома... Я только прошу вас внимательно с ним ознакомиться...

Как ни странно, адвокат стал прежде всего ощупывать бумагу, как если бы у него было особенно развито чувство осязания.

- Похоже, что моя... Такую легко не найдешь... В последний раз я просил своего гравера заказать у фабриканта...

- Это-то обстоятельство и привело меня к вам.

Парандон сменил очки, скрестил свои короткие ножки и стал читать, шевеля губами, а иногда бормоча отдельные слоги:

"Скоро должно произойти убийство... Быть может, его совершит человек, которого я знаю, а может быть, и я сам..."

Он внимательно перечел этот абзац.

- Можно сказать, что тщательно подбиралось каждое слово, не так ли?

- И мне так показалось.

"...Она в каком-то смысле неизбежна..."

- Эта фраза мне нравится меньше. Она слишком цветиста. Потом, возвращая листок Мегрэ и снова сменив очки, произнес:

- Любопытно...

Этот человек не любил громких фраз и не терпел напыщенности. Любопытно... Этим и ограничивались его комментарии.

- Меня поразила одна деталь, - пояснил Мегрэ. - Автор письма называет меня не просто комиссаром, как это делает большинство, а моим официальным титулом: Господин дивизионный комиссар.

- Я об этом тоже подумал. Вы поместили объявление?

- Да. Сегодня вечером оно появится в "Монд", а завтра утром в "Фигаро".

Странно, что Парандон не был удивлен или, во всяком случае, не показывал виду. Он глядел в окно на узловатый ствол каштана, как вдруг его внимание привлек легкий шум. Но и это его не удивило, и, повернувшись к двери, он пробормотал:

- Входи, дорогая...

И, поднимаясь, добавил:

- Знакомься: комиссар Мегрэ собственной персоной.

Это была женщина лет сорока, элегантная, со стремительными движениями и быстрыми глазами. Коротким, цепким взглядом она окинула комиссара с ног до головы. И будь даже где-нибудь на его левом ботинке небольшое пятнышко, оно не ускользнуло бы от ее внимания.

- Я очень рада, комиссар... Надеюсь, вы пожаловали к нам не для того, чтобы арестовать моего мужа? С его слабым здоровьем вам сразу бы пришлось определить его в тюремную больницу...

В ее словах не чувствовалось подвоха. Она сказала это без злобы, с игривой улыбкой, но все же сказала.

- Речь идет, конечно, о ком-нибудь из наших слуг?

- Никаких жалоб я не получал. И кроме того, это входит в компетенцию полицейского участка вашего района.

Она сгорала от нетерпения узнать причину его визита. Парандон понимал это не хуже, чем Мегрэ, но оба, словно забавляясь, не сделали и малейшего намека.

- Вам понравился наш арманьяк?

Она внимательно поглядела на рюмки.

- Надеюсь, дорогой, ты выпил капельку? Она была в светлом, уже весеннем костюме.

- Итак, господа, не буду вам мешать... Хочу только предупредить тебя, дорогой, что я вернусь не раньше восьми... После семи ты можешь застать меня у Гортензии.

Она вышла не сразу, и пока мужчины молча стояли, обошла комнату, подвинула на круглом столе пепельницу и поставила на место снятую с полки книгу.

- Прощайте, мосье Мегрэ... Верьте мне, я была счастлива с вами познакомиться... Вы удивительно интересный человек...

Дверь закрылась. Парандон снова сел, выждал минутку, словно жена могла вернуться, и наконец засмеялся, как ребенок:

- Вы поняли?

Мегрэ не знал, что ответить.

- Вы удивительно интересный человек. Она в бешенстве от того, что вы ничего не сказали о ее платье, в особенности о том, что она молодо выглядит. Больше всего ее порадовало бы, если бы ее приняли за нашу дочь.

- А у вас есть дочь?

- Да. Восемнадцати лет. Сдала на бакалавра и теперь занимается археологией. Неизвестно, как. долго продлится это увлечение... В прошлом голу, например, ей захотелось стать лаборанткой. Я вижу ее очень редко, только за столом, да и то лишь в тех случаях, когда она соизволит откушать с нами... Есть у меня еще сын, Жак. Ему пятнадцать лет, учится в четвертом классе в лицее Расина. Вот и вся моя семья.

Он говорил с удивительной легкостью, будто все это не имело никакого значения. Казалось, он потешался над самим собой.

- Впрочем, я отнимаю у вас время. Так вот, насчет письма... Возьмите с собой образец моей почтовой бумаги... Ваши эксперты смогут установить идентичность, но я заранее уверен в результате.

Он нажал кнопку, подождал, потом повернулся к двери:

- Мадемуазель Ваг, принесите, пожалуйста, конверт. Из тех, что мы посылаем поставщикам. И пояснил:

- Мы расплачиваемся с поставщиками в конце каждого месяца. Было бы слишком официально вкладывать чеки в маркированные конверты. Для этой цели мы пользуемся обычными белыми конвертами.

Молодая девушка принесла образец.