Мегрэ в кабаре «Пикрат»

— Поднажми еще немного. Может, вскоре изменим тактику. Он ел?

— Погрыз бутерброд, оттопырив мизинец. Видно, ему плохо без иглы. Может, если бы я ему пообещал дозу, он бы стал разговорчивее. По-моему, в бригаде по борьбе с наркоманией есть трофеи?

— Я переговорю с их шефом. А ты продолжай, помучай его еще немного.

Торранс осмотрелся, набрал в грудь побольше воздуха и вернулся в душную каморку.

— Что нового, Лапуэнт?

Молодой инспектор с утра не выпускал из рук телефонную трубку и, подобно Торрансу, вместо приличного обеда должен был довольствоваться бутербродами и пивом.

— Несколько десятков Бонвуазенов, патрон, но ни одного Оскара.

— Позвони в Ла Бурбуль. Может, там повезет.

— Вы получили наводку?

— Да, малыш.

— Кухарка?

— Она предполагает, что видела его недавно в Париже. Причем на Монмартре.

— А почему Ла Бурбуль?

— Потому что Оскар родом из Оверни, а Арлетта встретила там пять лет назад человека, который сломал ей жизнь.

Однако Мегрэ не очень-то верил в это совпадение.

— Есть что-нибудь от Лоньона?

Новостей не было. Комиссар позвонил на улицу Ла Рошфуко, но оказалось, что Лоньон и там пробыл недолго.

— Он сообщил только, что вы дали ему задание и что его не будет целый день, — ответил Мегрэ дежурный инспектор.

Комиссар, попыхивая трубкой, минут пятнадцать прохаживался по своему кабинету и в конце концов решил переговорить с самим шефом Уголовной полиции.

— Что нового, Мегрэ? Вас не было утром на совещании.

— Проспал, — откровенно ответил комиссар.

— Вы читали последние выпуски газет?

Мегрэ вяло махнул рукой. Его это не интересовало.

— Репортеры соревнуются в домыслах, будут ли еще задушенные женщины.

— Не думаю.

— Почему?

— И графиню, и Арлетту убил не маньяк, а человек, который хорошо знал, что делал.

— Вы выяснили, кто это?

— Практически, да.

— Вы его задержите сегодня?

— Нужно еще узнать, где его найти, а я понятия не имею. Скорее всего, на Монмартре. Не исключена, к сожалению, еще одна жертва.

— Что это значит?

— Арлетта могла еще кому-то рассказать об этом Оскаре. Могла разоткровенничаться с товарками по «Пикрату», с Бетти или Таней.

— Вы их допросили?

— Молчат. Хозяин молчит. Кузнечик тоже. И этот тощий «голубой» наркоман, Филип, хотя работаем с ним с утра. Но дал бы голову на отсечение, он что-то знает. Регулярно встречался с графиней. Она снабжала его морфием.

— А сама где доставала?

— У одного врача.

— Вы его задержали?

— Еще нет. Это дело бригады по борьбе с наркоманией. Я целый час мучаюсь, имею ли я право на риск.

— Как вас понимать?

— Я не могу взять на свою совесть еще один труп. Поэтому хочу с вами посоветоваться. Естественно, работая по традиционной методике, мы и так поймаем Бонвуазена, который, скорее всего, и является убийцей двух женщин. Но это может затянуться на дни и даже недели. Нужно ускорить события. Я думаю, Оскар очень осторожный и опытный тип. И если мы не арестуем его сегодня, он попытается убрать всех, кто слишком много знал о нем.

— В чем заключается риск?

— Допуская, что Филип что-то знает, Оскар беспокоится. Я сообщу журналистам, что Филипа Мортимара долго допрашивали, однако безрезультатно, а потом отпустили.

— Я, кажется, начинаю вас понимать, Мегрэ.

— Естественно, Филип может сразу побежать к Оскару, но на это я не рассчитываю, хотя для него это будет единственным способом достать наркотик, который сейчас ему крайне необходим.

— А другая возможность? — шеф уже все понял.

— Вы прекрасно знаете, что нельзя доверять, подозревая. Филип до сих пор молчит, но это не значит, что он будет молчать до конца. И Оскар это прекрасно понял.

— И захочет его ликвидировать.

— Конечно. Но я не хотел принимать эту версию без согласования с вами.

— А вы можете предотвратить это убийство?

— Постараемся использовать все возможности. Бонвуазен не убивает из револьвера. От него много шума, а Оскар этого не любит.

— Когда вы собираетесь освободить свидетеля?

— Как стемнеет. Тогда проще будет его охранять. Я пошлю за ним столько моих людей, сколько нужно. Ну, а если не получится, то я уже себя убедил, что это будет невеликая потеря для человечества.

— Но я все равно не хотел бы…

— Я тоже, — согласился Мегрэ.

Оба помолчали. Наконец, шеф сказал:

— Это ваше дело, Мегрэ. Желаю успеха.

— Патрон, вы были правы! — вскричал Лапуэнт.

— Я слушаю.

Молодой инспектор был так счастлив своим немаловажным вкладом в расследование, что даже забыл о смерти Арлетты.

— Посмотрите, что я узнал. Бонвуазен родился в Мон-Доре, где его отец был швейцаром, а мать — уборщицей в гостинице. Он начинал свою трудовую карьеру посыльным. Потом неожиданно уехал и вернулся только через десять лет. Купил себе домик. Но не в Мон-Доре, а рядом, в Ла Бурбуль.

— Он проживает там постоянно?

— Нет, только летом. Зимой приезжает на несколько дней.

— Женат?

— Холост. Мать еще жива.

— Сторожит Дом сына?

— Нет, у нее маленькая квартирка в самом городке. Оскар ее содержит. Люди считают, что он зарабатывает много денег и добился высокого поста в Париже.

— Словесный портрет?

— Совпадает.

— Хочешь, я поручу тебе важную операцию?

— Вы же прекрасно знаете, что хочу.

— Даже если она будет опасной и ответственной?