Читаем Мэй ис олл эбаут майселф. Мэй ис нот эбаут майселф. Итс эбаут эврибади. Бат. Мэй ис эбаут оллвфинг полностью

У кого ветровки, у кого пальто.


В квартире даже душно понемногу.

Зато, как хотела, открывается вид.

Ночи вёрстами становятся светлее.

Зачем теперь зашторивать.


Лето объять бы всё целиком и полностью.

Каждую секунду, каждый микро-уголочек.

Ну и жадные бывают люди.

Лето и так для миллиардов делимого пирога кусочек.


Это девушка, которую хотят все.

Это парень, за которым хоть на край света.

И я тоже со всеми, как угорелый, бегу и бежал

За бешено кайфовыми акциями лета.


7.


Людишки на велосипедишке.

Людишки в белых кроссовишках.

Дамка с кошкой.

Он купил ей симпатичный кулон на блошке.


Куча дождя в начале мая.

С кучей ветра.

Надо жить, не ожидая.

Но у них есть

Прошлое, будущее, настоящее.


Надо жить моментом.

Они так и делают.

Надо пофигатором быть -

Растёт целое поколение.


И в этих глупистиках

Бывают учёные и идиоты.

Достославные мужчины и женщины,

Воришки, убийцы, поэты,

Детишки, герои, старикашки.

Добро, как калька промокашка.


8.


Мы, бабы – глупые люди.

Глупейшие.

А мужики и вовсе идиоты.

Но я про них ничего не знаю.

Они с другой планеты.

А с бабами живём,

Кукуем,

Скоро почти полсотни лет.


Ну, зачем, скажите им эта штука для раскатывания теста?

Что-то никто не звал всех налево и направо на пирожки.

Зачем стопицот контейнеров из пластика?

И огромная бутылка для водохлёба?

Как будто каждый день тренируемся по 25 километров.

Как будто каждый день печём без остановки.

Ладно, допустим, есть такие экземпляры.

И я тут же в погоне за масками, пастами, кремами!

Покупаю парфюм, который не удовлетворяет.

А может нос уже не тот после орви и сорока.

Беру в долг косметичку с кошкой

(Чтоб приспособить под клатч

И сумочку для телефона и кошелька).

Смотрю на банки со спирулиной,

Супер тряпки для тела и окон.

Как будто я та же несуществуюшая пирожница хозяйка!

Батарея гелей, пенок, шампуней.

Скромные носки, одеколон,

Карманный фонарик для Него.

И хватит.

Больше нету у меня для него Ничего.

Лучше возьму себе абсолютно излишний

Походный набор с зубной щёткой.

Хотя путешествия из отеля в отель

Вижу только в кинофильмах с 90-х.

Лучше намажу свой драконий дермантин

Кокосом, пачули и манго.

(Он, наверное, в дурноте сбежит

За три девять земель).

Зато прихвачу помады,

Подводок штуки три,

Разумеется, тушь.

И этих влажных салфеток,

Этой нежной туалетной бумаги.

И этот гигантский тубус со стиральным порошком.


А потом объемся в кафе пловом,

Салатом, шоколадом.

А потом сяду на диету

До головокружения и тошноты.

А потом опять накачаюсь сладкой газировкой,

Кофе, алкоголем, фруктовыми сигаретами.

И пойду заказывать в интернете

Туфли, платья, шторы.


Буду молиться на браслеты шамбала,

Камни по знаку зодиака.

Ведь это в жизни очень пригодится,

А дураки пусть мимо плавают.


И я упивался бесконечно розовым,

И я дул мыльные пузыри.

Мужики, идите лесом, в сторону.

Вам не понять никогда бабьей чепухи.


9.


Я видел ондатру

В центре Майи

В мае.

Все известные зоологи

Нервно курят в стороне

И крепко так рыдае.


Но у меня не было с собой

Ни очков, ни телефона.

Я брёл вдоль озера вослед,

С субботника простого.


Я прост хотел стряхнуть с ботинок

На песок застрявшу грязь.

Чтоб не ругались в чате "управдоме"

– Не свинячьте! То есть, не свинячь.


И падали с протекторов крупицы,

И воздух вечера безветрен и красив.

Возле подхолмс кричат, летают птицы.

Я к ним направился: и толстый и курсив.


Курсив, потому что вектор.

Стрела, притянута магнитом.

Машины едут мимо-мимо.

Протарахтел экологично трактор.


С водокачки думают:

– Вот вышел странный паря.

Хотя, честно, никого не колыхает

Моя несуразная фигурия.


Но что это? Что за выделенное течение?

Течению супротив.

Пригляделся. Это то самое водное животное!

Испугалось. Нырнуло вниз.


Опять появилось.

Помните, я без стекляшек.

И поплыло. А я за ним.

Как теплоходо-провожатый

За важным господином.


Ондатра приблизилась совсем к бережку

К кучке трав.

А я замахал, как курица, руками,

Опять нырок. Вот водолаз.


И знаете, без шума.

Сам, кажется, коричневый, проворный.

Мы плывём в сторону ул. Степанова.

Ондатр по воде.

Я – по дороге, частично, по мечте.


Может, люди каждый день видят такую природу.

Я каждый день – и да и нет.

Ондатра для меня и выдра и бобр,

Калан и ламантин.


Так мы дошли почти до складов.

Ныр-пыр. Таинственный зверь вновь исчез.

Пожалуй, с меня сегодня хватит.

Ещё подсчитал чаек четырнадцать штук.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дом на краю света
Дом на краю света

Роман-путешествие во времени (из 60-х в 90-е) и в пространстве (Кливленд-Нью-Йорк-Финикс-Вудсток) одного из самых одаренных писателей сегодняшней Америки, лауреата Пулитцеровской премии за 1999 г. Майкла Каннингема о детстве и зрелости, отношениях между поколениями и внутри семьи, мировоззренческой бездомности и однополой любви, жизни и смерти.На обложке: фрагмент картины Дэвида Хокни «Портрет художника (бассейн с двумя фигурами)», 1971.___Майкл Каннингем родился в 1952 году в глухом углу американского штата Огайо. Уже первые его работы публиковались в самых популярных американских журналах, а в 1989-м рассказ «Белый ангел» был назван лучшим коротким рассказом США.В 1999-ом Каннингем стал лауреатом Пулитцеровской премии за роман «Часы», который тогда же признали лучшим романом года. Три года спустя экранизация «Часов» с Николь Кидман, Джулианой Мур, Мерил Стрип в главных ролях обошла киноэкраны всего мира. «Дом на краю света» — это, как всегда у Каннингема, мастерски и рискованно написанная панорама современной городской жизни. Потому в Голливуде с такой охотой берутся за сценарии по романам американского автора. Вслед за «Часами» в прокат вышел «Дом на краю света», сценарий к которому написал сам Каннингем, а главные роли исполнили такие звезды, как Колин Фарелл и Сисси Спейсек.

Майкл Каннингем , Тибул Камчатский

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия
Шлюзы
Шлюзы

Ксения Буржская открывает «шлюзы» чувств и тем.Любовь, одиночество, свобода и не свобода, страх перед будущим, неуверенность в прошлом. И поверх всего этого – огромная сила человеческой личности, которая растет и меняется с каждым новым словом, с каждым звуком. «Шлюзы» – это больше, чем поэзия. Это книга состояний и предчувствий.«Перед нами – первая книга стихов писательницы, чья проза уже известна читателю и любима им. Обычно стихи идут вначале. Тут они писались почти двадцать лет, до прозы и параллельно с ней, но лишь сейчас издаются отдельным изданием. И, читая их, думаешь о том, в какую «нишу» современной поэзии поместить их, – и не находишь. Это исповедальные стихи, стихи о человеческих чувствах, например, о любви? И да, и нет. Потому что Буржская умеет говорить об этих чувствах трезво и прямо, без украшений и условных приемов, свойственных такого рода поэзии, и, как правило, без пребывающих всегда наготове общих просодических ходов. Но она умеет говорить не только о частном, трепетном, неуловимом, но и об общем, большом и страшном (но по-разному переживаемом каждым сознанием). Сейчас это умение особенно важно». – Валерий Шубинский, поэт, литературный критик, историк литературы«Ксения Буржская – интересный автор наших новейших времён. Совершенно раскрепощённый. Со своей лексикой, музыкой и историей. Чувствующий и разумный. И все же сомневающийся. Что особенно дорого мне». – Вероника Долина, поэтесса, певица «Если смотреть на поэта много лет (или читать эту книгу), увидишь, как один человек растёт, любит, взрослеет, рожает дочь, эмигрирует, делает карьеру, теряет отца, возвращается и пока остаётся (и здесь, и собой), – и пишет об этом. Всё это пройдёт (и мы тоже пройдём), а эти стихи останутся». – Радмила Хакова, писательница, журналистка

Ксения Буржская

Поэзия / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия