Мэйфейрские ведьмы

Мои воспоминания о встречах с Лэшером Эрон, конечно, уже записал. На мой взгляд, его предположение о том, что близость ведьмы отнюдь не является обязательным условием для материализации этого призрака и что Лэшер способен появляться везде, где пожелает, вполне справедливо.

Остается ответить лишь на один вопрос: почему? Почему им избран был именно я?

Что касается других аспектов моей связи с историей Мэйфейров, то здесь загадок и странностей еще больше.

Не знаю, насколько это важно, но я хорошо знаком с Ритой Мей Двайер Лониган. Мы вместе с ней и Марией Луизой развлекались на речном теплоходе «Президент» в тот вечер, когда Рита Мей напилась со своим дружком Терри О'Нилом. За это девчонку и отправили в школу Святой Розы, где она познакомилась с Дейрдре. Я очень хорошо помню отъезд Риты Мей.

Разве это ничего не значит?

Есть еще кое-что. Нельзя исключить вероятность того, что кто-то из моих предков работал в Садовом квартале. Я понятия не имею, чем они занимались, но… Моя бабка по отцовской линии была сиротой и воспитывалась в приюте Святой Маргариты. Не думаю, что она знала, кто ее отец, но что, если ее мать работала горничной в особняке на Первой улице?… Нет, от таких предположений недолго и с ума сойти.

А теперь посмотрим, как в этом семействе решали, так сказать, вопрос размножения. Если бы речь шла о лошадях или собаках, вполне уместно было бы использовать такие термины, как инбридинг, чистопородное разведение или селекция.

Из поколения в поколение лучшие представители мужского пола спаривались с ведьмами, развивая и усиливая таким образом определенные свойства и черты характера, в первую очередь, конечно, экстрасенсорные способности. Но ведь есть и другие особенности личности. Если я правильно понял то, что написано в этом чертовом досье, Кортланд был отцом не только Стеллы и Роуан. С таким же успехом он мог быть и отцом Анты, хотя все были уверены, что она дочь Лайонела.

Идем дальше. Если отцом Мэри-Бет был Джулиен… Черт! Нужно было разложить все это по полочкам на компьютере и составить нечто вроде схемы – именно с точки зрения инбридинга. А при наличии фотографий молото привлечь новейшие достижения в области генетики. Нужно рассказать об этом Роуан – она поймет лучше других. Кстати, когда мы с ней разговаривали, Роуан говорила что-то о непопулярности генетики. Людям не нравится думать, что кто-то может предопределять их судьбу, генетически программировать… То есть я опять прихожу к вопросу о свободе воли, а именно эта свобода и стала одной из причин того, что я едва не свихнулся.

Как бы то ни было, Роуан во всех отношениях можно считать высшим достижением генетики: высокая, стройная, сексуальная, обладающая отменным здоровьем и блестящим умом, сильная, способная добиться успеха во всем… Она обладает телекинетическим даром, способностью отнимать жизни на расстоянии, но вместо этого становится врачом, можно сказать гением медицины, и эти жизни спасает… И тут мы снова сталкиваемся со свободой человеческой воли… Свободой выбора.

Но о какой свободе выбора могу говорить я? И что имел в виду Таунсенд, сказав, что «все предопределено и спланировано»? Господи! Как разобраться во всем этом?

Быть может, я связан с этими людьми благодаря ирландским слугам, работавшим в особняке? Или члены этой семейки просто находят кого-то на стороне, когда для усиления жизнеспособности рода им требуется вливание новой крови? Но эту миссию с успехом способны выполнить герои-пожарные и копы, которых так любит Роуан. Зачем им я? Почему именно мне суждено было утонуть? Впрочем, я до сих пор не уверен в их причастности к моему приключению. И тем не менее только мне Лэшер позволял видеть его.

Боже милостивый! Я никогда не смогу найти объяснение всем этим странностям! А что, если я и не должен был утонуть, ибо изначально был предназначен судьбой для Роуан? Что, если причина моего спасения именно в этом? К тому же я не могу смириться с мыслью о предопределенности. Потому что, будь моя смерть в морских волнах предопределена, предопределено могло быть еще очень и очень многое. А это ужасно!

Я не в силах читать досье Мэйфейров и думать о том, что трагические события, произошедшие в их семье, были неизбежны, что Дейрдре суждено было вот так умереть…

Можно писать обо всем этом еще три дня, бесконечно размышлять, гадать, выдвигать одну версию за другой… Но я просто схожу с ума. И до сих пор не могу отыскать хоть одну зацепку, чтобы понять, в чем смысл портала, – или это был обычный дверной проем? Не знаю!!! Ни единого проблеска в понимании значения этого образа! Равно как и в поисках числа, которое может иметь хоть какое-то отношение к моему видению… Разве что это было число тринадцать? Тогда…

Далее. Если допустить, что дверной проем – это вход в особняк на Первой улице… Или сам особняк – своего рода портал… Нет, ерунда. По-моему я скоро дойду до ручки.