Мэйфейрские ведьмы

— Конечно же сможет, — ответил я, испытывая безмерный стыд за свои непроизвольно вырвавшиеся слова — Дейрдре, пожалуйста, позвольте мне рассказать вам все, что мне известно об этом призраке. Позвольте рассказать, что мне известно о тех других, кто, подобно вам, способен видеть такого рода вещи. Ведь вы отнюдь не единственная. И не должны бороться в одиночку.

— Боже мой, — едва слышно прошептала Дейрдре и на мгновение закрыла глаза. — Нет, он не сможет, не сможет… — повторила она, однако уже без прежней уверенности, — Я не верю, что он на такое способен.

— И все же я рискну, — сказал я. — Рискну взять изумруд. Некоторые люди обладают, если можно так выразиться, собственным оружием. И я могу помочь вам понять, в чем состоит ваше. Тетушка не пыталась это сделать? Скажите, как мне поступить?

— Уезжайте! Пожалуйста, уезжайте! И никогда больше не заговаривайте со мной об этом!

— Дейрдре, а он способен заставить вас видеть его, если сами вы того не желаете?

— Прекратите, мистер Лайтнер. Если я не буду вспоминать о нем, не буду говорить о нем, если я откажусь смотреть на него, тогда, возможно, он…

— А каково ваше желание? Чего хотите вы — сами для себя?

— Жизни, мистер Лайтнер. Нормальной жизни. Вы даже представить себе не можете, как много значат для меня эти слова. Я хочу жить, как живут все, как живут девочки, мои соседки, — хочу, чтобы у меня были плюшевые медведи, хочу целоваться с мальчиками на заднем сиденье автомобиля… В общем, хочу просто жить.

Она выглядела такой расстроенной, такой несчастной, что и сам я начал терять самообладание. А это было опасно. Очень опасно. Я не имел права позволить себе расслабиться. И к тому же в руках моих до сих пор оставался изумруд. Проводя большим пальцем по его граням, я отчетливо ощущал твердость камня и исходящий от него ледяной холод.

— Простите меня, Дейрдре. Пожалуйста, простите. Я виноват, что потревожил вас. Нарушил ваш покой. Я так виноват…

— Мистер Лайтнер, можете ли вы прогнать его? Способны ли вы, обыкновенные люди, заставить его уйти? Тетя говорит, что нет, что это под силу только священнику. Но святой отец не верит в его существование. А без веры невозможно изгнать демона.

— Если я правильно вас понял, Дейрдре, он священнику не показывается.

— Нет, — с горечью ответила она, и по губам ее скользнула легкая улыбка — Да и что толку, если бы он и показался? Ведь это не какой-нибудь слабосильный демон, которого можно испугать и прогнать с помощью святой воды или молитв Святой Деве. Он только посмеется над ними.

Из глаз Дейрдре покатились слезы. Потянув за цепочку, она взяла у меня ожерелье, размахнулась и швырнула его как можно дальше в кусты. До меня донесся тихий всплеск — изумруд упал в воду.

— Он вернется, — дрожа всем телом, прошептала Дейрдре. — Он непременно вернется. Он всегда возвращается.

— Быть может, только вам под силу изгнать его, — сказал я. — Вам, и никому другому.

— О да, она говорит то же самое, она всегда это говорила: «Не смотри на него, не разговаривай с ним, не позволяй ему дотрагиваться до тебя!» Но он всегда возвращается и не спрашивает моего разрешения. И…

— Я слушаю.

— Когда мне одиноко, когда мне грустно…

— Он всегда оказывается рядом.

— Да, он всегда рядом.

Девушка была в полном отчаянии. Я должен был срочно что-то предпринять.

— А когда он приходит, Дейрдре?.. Я хочу спросить, что происходит, когда он появляется и вы не гоните его, позволяете ему стать видимым… Что потом?

Она смотрела на меня с болью и изумлением.

— Вы сами не понимаете, что говорите.

— Я знаю, что любая борьба с ним буквально сводит вас с ума. Но что происходит, если вы не пытаетесь ему противостоять?

— Я умираю, — ответила она, — И весь мир вокруг умирает — остается только он.

Она провела тыльной стороной ладони по губам.

«Сколько же лет она так страдает и мучается! — подумалось мне. — Как она беспомощна, как напугана и… как сильна духом!»

— Да, мистер Лайтнер, вы правы — я очень боюсь, — подтвердила она, словно прочитав мои мысли. — Но я не собираюсь умирать — я намерена бороться с ним. И победить. Вы покинете меня. И мы никогда больше не встретимся. Никогда впредь я не произнесу его имени, не взгляну на него, не позову… И он наконец оставит меня в покое. Исчезнет из моей жизни. И найдет кого-нибудь другого, кто согласится видеть его… Кого-нибудь… чтобы отдать свою любовь…

— Он любит вас, Дейрдре?

— Да, — едва слышно шепнула она.

Уже темнело, и я не мог отчетливо видеть выражение ее лица.

— Чего он хочет, Дейрдре? — спросил я.

— Вы знаете чего. Ему нужна я. Так же как и вам. Потому что я помогаю ему достичь цели. — Достав из кармана маленький платочек, она приложила его к носу. — Это он предупредил меня о вашем приходе. А потом произнес какие-то странные слова, я в точности их не запомнила. Но они прозвучали как нечто вроде проклятия: «Я буду пить вино и есть мясо, я буду по-прежнему любить женщину даже тогда, когда от него не останется и костей.

— Мне уже доводилось слышать эти слова, — сказал я.