Мэйфейрские ведьмы

— Вы безумец, мистер Лайтнер, — ответил Кортланд. Все с тем же непроницаемым выражением лица он глубоко затянулся и резким движением сломал в пепельнице всего лишь наполовину выкуренную сигарету.

— Да, это ваш призрак, Лэшер, убил Петира ван Абеля, — спокойно подтвердил я. — Ведь это его я только что видел, не так ли? Вон там. — Я махнул рукой в сторону садика, — И теперь он сводит с ума вашу племянницу. Или я не прав?

В облике Кортланда произошла весьма заметная перемена. Он был в полном замешательстве, и теперь его красивое, обрамленное темными волосами лицо выражало растерянность и простодушную невинность.

— Вы говорите все это вполне серьезно? — Пожалуй, это были первые искренние слова, произнесенные им с момента прихода в бар.

— Конечно, — ответил я. — С какой стати мне пытаться обмануть человека, способного читать чужие мысли? Согласитесь, это было бы глупостью с моей стороны. — Я покосился на свой бокал, — Впрочем, не менее глупо ожидать, что я выпью этот бурбон и умру от отравления тем ядом, который вы в него подмешали. Ведь именно так погиб Стюарт Таунсенд, а после — Корнел Мэйфейр, не правда ли?

Взгляд Кортланда по-прежнему ничего не выражал, но я ясно видел, до какой степени он потрясен моими словами.

— Ваши обвинения слишком тяжки, мистер Лайтнер, — едва слышно произнес он.

— Все это время я был уверен, что вина лежит на Карлотте, — продолжал я. — Но Карлотта здесь ни при чем. Я прав, мистер Мэйфейр? Эти убийства — ваших рук дело?

— Кого интересует ваше мнение? — все так же тихо прошептал он. — Как вы смеете говорить мне такие вещи?

Однако уже в следующее мгновение Кортланд сумел взять себя в руки, слегка выпрямился и, не сводя с меня пристального взгляда, открыл портсигар и достал еще одну сигарету. Его манера поведения резко изменилась, и в глазах засветилось искреннее любопытство.

— Давайте говорить серьезно, мистер Лайтнер, — самым невинным тоном произнес он. — Чего же вы все-таки хотите? Чего, черт побери, добиваетесь?

Я на минуту задумался. В последнее время я и сам не раз задавал себе тот же вопрос. На что я рассчитывал и чего хотел достичь, отправляясь в Новый Орлеан? Какие цели все мы преследуем в своей работе?

— Узнать вас получше, — неожиданно для самого себя ответил я. — Узнать вас по-настоящему, ибо при том, что нам известно о вас так много, в действительности мы не знаем практически ничего. Мы хотим посвятить вас во все детали и тонкости той информации о вашем семействе, которая нами собрана со времен далекого прошлого. Мы хотим раскрыть перед вами все тайны — объяснить, кто вы на самом деле и что представляет собой он. Мы надеемся на ответную откровенность с вашей стороны, на то, что вы поведаете нам свои секреты. И наконец, мы надеемся на встречу с Дейрдре Мэйфейр исключительно ради того, чтобы прийти к ней и сказать: «Вы не одиноки. Есть и другие люди, которые, подобно вам, обладают способностью видеть призраков. Мы понимаем, как вы страдаете, и готовы помочь, ибо это в наших силах».

Кортланд молча смотрел на меня изучающим взглядом, в лице его не осталось и тени притворства. Потом, по-прежнему не произнося ни слова в ответ, откинулся на стуле, отвернулся и, стряхнув пепел с сигареты, жестом приказал принести себе еще порцию спиртного.

— Почему вы не пьете бурбон? — спросил я и вновь удивился собственному вопросу. — Я к нему не притронулся.

— Спасибо, я не люблю бурбон, — ответил Кортланд, на этот раз глядя мне прямо в глаза.

— Что именно вы в него подсыпали? — задал я еще один невольно вырвавшийся вопрос.

Он не ответил, углубившись в собственные мысли, и выглядел огорченным и растерянным. Мальчик-официант поставил перед ним хрустальный бокал с шерри.

— Скажите, это правда? — наконец заговорил Кортланд и опять посмотрел мне в глаза, — То, что вы написали о портрете Деборы Мэйфейр, хранящемся в Амстердаме, — правда?

— Да. Мы располагаем портретами Шарлотты, Жанны Луизы, Анжелики, Мари-Клодетт, Маргариты, Кэтрин, Мэри-Бет, Джулиена, Стеллы, Анты и Дейрдре…

Он прервал меня нетерпеливым жестом, словно приказывая замолчать.

— Послушайте, — тем не менее продолжал я, — Дейрдре медленно сходит с ума, и я приехал сюда только ради нее. Когда мы беседовали с ней в Техасе, девочка была на грани срыва.

— И вы полагаете, что помогли ей?

— Нет, и крайне сожалею об этом. Ваше нежелание контактировать с нами мне вполне понятно. В конце концов, у вас есть для этого все основания. Но Дейрдре! Мы в состоянии ей помочь, поверьте!

Ответа не последовало. Кортланд молча пил шерри, Я попытался оценить ситуацию с его точки зрения, но не смог. Мне еще не доводилось подсыпать кому-либо яд. К тому же человек, сидевший в тот момент напротив, отнюдь не походил на того Кортланда, каким я его представлял, читая историю семьи.

— Как вы думаете, ваш отец, Джулиен, стал бы со мной разговаривать? — спросил я.