Мэйфлауэр - 2

Она улыбнулась:

— Большинство семей имеет подобную историю. Прошли тысячи лет, кто может это проверить?

— Это мой дом! — выпалил Русель. — Они не просто хотят нас убить, они собираются разрушить нашу культуру, наше наследие. Все, ради чего мы трудились.

— Именно поэтому твоя жизнь представляет такую ценность. — Лора села и обняла его за шею, одеяло соскользнуло с ее ног. В тусклом свете глаза ее казались озерами жидкой тьмы. — В тебе будущее. Фараоны говорят, что в конечном счете Коалиция погубит человечество, но мы спасемся. Кто-то должен сберечь наши знания, наши ценности для будущих поколений.

— Но ты… — Когда появится Коалиция, ты будешь одна. Решение пришло внезапно. — Я никуда не поеду.

Она отстранилась:

— Что?!

— Я уже решил. Я скажу Андресу… и брату. Я не могу лететь без тебя.

— Ты должен, — твердо ответила Лора. — Ты лучший в своей профессии; поверь мне, иначе Фараоны не выбрали бы тебя. Значит, ты должен лететь. Это твой долг.

— Как может человек покинуть того, кого любит?

Лицо женщины застыло, и когда она ответила, то показалась ему намного старше своих двадцати лет:

— Мне будет легче умереть, если ты спасешься. Но тебе придется жить, год за годом, продолжать существование, словно автомату, пока дело не будет сделано и цивилизация не будет спасена.

Рядом с Лорой Русель чувствовал себя слабым, незрелым юнцом. Он прижался к ней и спрятал лицо в ее мягкой, теплой шее.

«Девятнадцать дней, — подумал он. — Еще девятнадцать дней». Он решил наслаждаться каждым мгновением.

Но на самом деле времени оставалось гораздо меньше.

* * *

Руселя снова разбудили среди ночи. На этот раз свет в комнате включился неожиданно, ослепив его. Над кроватью парило лицо Фараона Андрес. Он сел, сбитый с толку, ничего не соображая после снотворного.

— Тридцать минут. У тебя есть тридцать минут, чтобы попасть на Корабль номер три. Надень скафандр. С собой ничего не брать. Если не успеешь, мы улетаем без тебя.

Сначала Русель не мог понять, о чем она, и просто уставился на экран. Безволосая голова Андрес сверкала голым черепом, у нее выпали брови и даже ресницы. Кожа ее лица с мелкими чертами была необыкновенно гладкой, но она не выглядела молодой. Линии ее лица со временем сгладились, подобно ледяным пейзажам Порт-Сола, и от него остался лишь чистый лист. Говорили, что ей двести лет.

Внезапно Андрес торопливо заговорила:

— Не подтверждай получение сообщения, иди немедленно. Мы поднимаемся через двадцать девять минут. Если ты входишь в состав экипажа Корабля номер три, у тебя есть двадцать девять минут, чтобы попасть на…

Она ошиблась — это было его первой мыслью. Неужели она забыла, что до отправления, до прибытия кораблей Коалиции осталось еще шестнадцать дней? Но по ее лицу Русель понял, что ошибки не было.

Двадцать девять минут. Протянув руку к тумбочке, он достал нанотаблетку и проглотил ее, не запивая. Все вокруг словно побелело, стало холодным и застывшим.

Русель натянул костюм, торопливо застегиваясь, затем оглядел комнату, кровать, нехитрую мебель, виртуальную установку с портретами Лоры на стеллаже. С собой ничего не брать. Андрес — не такая женщина, приказы которой можно игнорировать, хотя бы в мелочах.

Не оглядываясь, он вышел из комнаты.

Снаружи, в коридоре, царило безумие. В этом подземном комплексе жили около тысячи людей, и, казалось, в эту ночь никто не спал. Люди бежали в разных направлениях, многие — в скафандрах, некоторые волокли за собой тюки одежды. Русель начал протискиваться через толпу. Паника была осязаемой — и ему показалось, что в регенерированном воздухе чувствуется запах гари.

Сердце его упало. Ясно было, что вся эта суматоха возникла из-за попыток к бегству тех, кто должен был остаться. Единственным средством спастись с планеты были Корабли, которые могли взять на борт лишь тысячу человек.

Русель не мог поверить своим глазам. Неужели причина паники — внезапное появление врага? Но это же граждане Порт-Сола, которые давно знают, что стоят перед лицом великой опасности. Неужели они позабыли о всех своих ценностях, о своем гражданском долге? На что они надеются, устремляясь к Кораблям, которые не в состоянии их взять? Они могут лишь все испортить! А что бы я сделал на их месте? Но он попал в число избранных — и улетает отсюда.

Двадцать минут.

Русель достиг внешнего вестибюля, где вдоль шлюзов выстроились транспорты для передвижения по поверхности. Некоторые шлюзы были открыты, люди толпами втискивались внутрь, пропихивая вперед детей, узлы с вещами.

Он с облегчением увидел, что его машина еще на месте. Стянув перчатку, он торопливо прижал ладонь к стенке. Дверь с шипением открылась, но он не успел забраться внутрь — кто-то схватил его за локоть.

Обернувшись, Русель увидел незнакомого человека, приземистого, плотного, не старше сорока лет, а за ним женщину, державшую за руки двух малышей. За плечами у людей виднелись тюки, завернутые в одеяла. На мужчине был скафандр цвета электрик, но его семья была в домашней одежде.