Meine russische Seele (СИ)

— Ты не должна находиться здесь. Иди прочь, — пробубнил немец, пренебрежительно помахивая здоровой рукой себе за спину. Его похоже совершенно не смутило то, что дверь была заперта изнутри, а Василиса стояла перед ним.

— Отвратительная русская женщина, иди, я сказал, — он сложил руку обратно и пополз куда-то в угол, — Ты отвратительна.. Иди прочь, пока я не встал и не выставил тебя из комнаты. Поверь, я сделаю тебе больно, если ты не выйдешь из комнаты.

Он не испытывал больше никаких эмоций к Василисе. Немец потух так же, как спичка, опущенная в воду. И на что он надеялся, на то, что русская девушка влюбится в него? Рихард уже успел убить многих невинных людей, пускай и против своей воли,, но он подчинялся. Он сам выволакивал детей за волосы из домов и толкал в яму, застреливал. Неужели он и правда думал, что эта девушка, чей народ он истреблял, сможет принять его и полюбить? А слова? Те слова, что она говорила ночью… Тоже был очередной шаг к завоеванию его сердца? Рихард даже не хотел напоминать о тех теплых словах, что она говорила ему перед уходом. Ждать она будет, конечно…

Немец поднялся с пола и выпрямился перед девушкой. Ему было абсолютно начхать на свой внешний вид: почти голый, одетый в одни трусы, мужчина гордо выпрямился, лицо полностью обросло щетиной, волосы между собой спутались. Беккер напоминал собой больше сумасшедшего бездомного, чем офицера. Он снова побагровел от злости и начал играть скулами, как бы давая Василисе ещё один шанс, чтобы убраться.

Какой же он все-таки упрямый баран! Где только таких находят? Девице хотелось его стукнуть, да посильнее, чтоб не спорил, не пререкался. Ведет себя как самый настоящий обиженный ребенок, у которого нагло отняли любимую сладость, так и не позволив ее полноценно вкусить.

Было больно слышать от человека, к которому испытываешь теплые чувства о том, что она отвратительная женщина. Но юная особа понимала все то, что чувствует сейчас немец, понимала и принимала, лишь горько усмехаясь на эти его колкие фразы. Русская заслужила подобное отношение к себе со стороны офицера, который не помнил ни поцелуя, наверняка, постарался забыть и их танец, баловство под дождем, а так же обещания и все ее слова.

Василиса наблюдала за офицером, который еле передвигался, как-то ползком, почти что по пластунски добрался в один из углов. Девушка видела, что мужчина злится, понимала, что он не шутит, но когда ее это останавливало? Разве пленница часто вела себя послушно? Она больше дерзила, вела себя гордо и бесстрашно. И в этот раз, как только офицер встал на ноги, юная особа подняла на него глаза, смотря снизу вверх, так как до сих пор оставалась сидеть на коленях. Но подобное не устраивало русскую, она поднялась на ноги, оправляя платье, и подошла к мужчине, останавливаясь перед ним.

– Делай больно. Но после позволь мне осмотреть рану и сделать перевязку,– она не выглядела испуганной, наоборот, смотрела абсолютно спокойно на немца, словно не знала, какой силой обладают военные мужчины, словно сама недавно не проверяла это на себе. Синяк постепенно сходил со щеки, он более не доставлял особо ощутимой боли, только если на него сильно надавить.

—Мне не нужна помощь какого-то гребаного унтерменша, — резко огрызнулся немец, как бы закрываясь от Василисы ещё сильнее.

Василиса сжала пальцы в кулаки, только не дюжее самообладание позволило ей сдержаться и не врезать офицеру по лицу. Наверняка, он бы все равно перехватил ладонь девушки быстрее, чем та достигла бы его лица.

Он как дикое животное впивался в неё взглядом, отчасти ненавидел. И не потому, что она отвергла его, а потому, что издевалась, давая надежду. Гораздо проще было сразу расставить все точки и иметь отношения только хозяина и пленницы. Так было бы меньше мороки. Рихард за два дня переосмыслил свое отношение к Васе. Пожалуй, ему стоило использовать её тело для своего удовлетворения и не заморачиваться, но нет…

— Как пожелаешь..

Беккер больно схватил девушку чуть выше локтя и рывками подтащил к двери. Кое-как отперев замок, мужчина распахнул дверь и буквально вышвырнул Василису в коридор.На лице немца была явная ярость.

— Я справлюсь сам! Даже если я умру, это ни для кого не станет огромной потерей.

Рихард хлопнул дверью так, что аж штукатурка посыпалась с потолка. Замок он не стал закрывать, подумав, что отпечатков его пальцев на локте девушки хватит. Это в конечном итоге превратилось в синяки в неудобном месте.

Юная особа даже не могла сопротивляться особо ему, нет, конечно, она упиралась ногами, брыкалась ими и кричала, пытаясь остановить офицера, но руками к нему не прикасалась, боясь доставить новую боль его травмированной руке, он и так ее слишком напрягает.

Русская пыталась придержать дверь ногой, не позволяла ей открыться, но все попытки были тщетными. Она оказалась все равно к коридоре, благо, смогла удержать равновесие и не плюхнулась на пол.