Мэйсон (ЛП)

      — Я знаю, сладкая моя.

      Улыбаясь, она сменила тему. – Я умираю с голоду. Ты собираешься меня накормить, прежде чем снова испачкать?

      — Через дорогу есть Стейкхаус, — предложил я.

      — Мне придется одеться. Тебе нужно будет попридержать свою склонность к доминированию

      — Ну не знаю. Здесь есть абсолютно новая анальная пробка, которую ты можешь носить, — поддразнил я, точно зная, что она на такое никогда не согласится.

      — Ха! – Она встала, чтобы выйти из ванны, вода стекала по ее пухленькой маленькой попке, и я не смог устоять и сжал ее.

      — Вибрирующие трусики? – Спросил я, когда она направилась в спальню, завернувшись в полотенце.

      — Не дождешься, Рид!

      Я женюсь на этой женщине.

      Это бесспорно мой самый лучший день рождения. После ужина мы поэкспериментировали еще с парой игрушек. Жаль, что у меня нет ее фотографии, где она склонена и привязана к скамье для порки, ее круглая розовая попка вздернута вверх.

      Мы поиграли с тонкой тростью и плетью, легкими и не доставляющими особой боли. Я бы никогда не причинил ей боли и не заставил ее плакать. Но наблюдая, как она извивается, не зная, собираюсь ли я ее отшлепать или доставить удовольствие, я чуть не кончил в штаны. Шлепки будут в моем арсенале до конца моих дней.

      Отбросив все извращенные штучки в сторону, я медленно занимался с ней любовью, стараясь показать, как сильно я ценил то, что она сделала для меня. Как сильно я ее любил. Она прижалась ко мне своим теплым маленьким телом, и мы уснули.

      Когда я проснулся, увидев ее растянувшейся поверх одеяла, обнаженной и манящей, я знал, как начать день. Она все еще крепко спала и почти не пошевелилась, когда я раздвинул ее ноги, и привязал ее лодыжки. Руки я оставил свободными, беспокоясь, что она может испугаться, когда проснется и не сможет пошевелиться.

      Она выгнулась при первом же ударе моего языка, отзываясь мне даже во сне. Вскоре она открыла глаза, и тихий стон наполнил комнату. – Итак, доброе утро, — сказала она, голос ее был хриплым и сексуальным.

      — Не обращай на меня внимания. Я еще не позавтракал.

      — Это самый важный прием пищи за день, — прошептала она, схватив меня за уши и притянув к себе.

      Я мог сразу заставить ее кончить таким способом, но я оттягивал это, подводя ее несколько раз к краю, пока она не начала ругаться. – Черт…Мэйсон.

      — Я могу продолжать это весь день, милая.

      — Хочешь, чтобы я тебя умоляла? Пожалуйста, пожалуйста дай мне кончить.

      — Я хочу, чтобы ты стала моей женой, — выпалил я.

      Она замерла и в шоке посмотрела на меня. – Что?

      — Ты слышала. – Я слегка укусил ее в самое чувствительное местечко.

      — Мэйсон! –Схватив меня за уши, она дернула мою голову вверх. – Ты не сделал мне предложения во время орального секса.

      Я не планировал этого, но это не означает, что я это не всерьез. – Я сделаю это снова, когда захочешь. Буду просить тебя столько раз, сколько потребуется. – Я закончил дискуссию, вернувшись к тому, на чем я остановился. Я пожирал ее безжалостно, пока она не выкрикнула мое имя, вибрируя под моим языком.

      Она оставалась молчаливой все время, пока мы собирали вещи и покидали гостиницу. Когда мы подъезжали к дому, она повернулась ко мне. – Мне нужно подумать об этом. Я люблю тебя…я просто…это слишком быстро.

      — Ты моя, Эви, навсегда. Ты это знаешь также, как и я. Я буду рядом, когда ты согласишься.

* * *

      Через несколько дней после моего дня рождения Эви попросила меня сопровождать ее на встречу с ее отцом. – Он в хосписе. Долго не протянет, — объяснила она. – Я иду против здравого смысла. – Ее милые карие глаза встретились с моими. – Я не хочу идти туда одна.

      — Я буду рядом с тобой, милая, — ответил я, целуя ее в висок.

      Хоспис находился за городом. Окруженный цветущими садами, он расположился рядом с небольшим прудом. Пешеходная дорожка достаточна широкая, чтобы возить кресло-коляску вокруг здания, вдоль дорожки размещены скамейки и зоны отдыха. Некоторые из больных, способных передвигаться, сидели со своими семьями или гуляли по пешеходной дорожке.

      Вильям Перкинс не был форме для прогулок. Эви сжала мою руку, когда подошла к изнуренному мужчине, прикованному к постели. – Я рядом, Панда, — прошептал я, сев рядом с ней на небольшой диванчик, примыкающий к кровати.

      — Эверли, я так рад видеть тебя. – Голос Вильяма слабый, но ровный. – Ты похожа на свою мать, на свою красавицу мать.

      — Спасибо, — ответила Эви, передвинувшись на стуле.

      — Я так рад, что ты пришла. Знаю, что не заслужил этого, но мне нужна была возможность все объяснить.

      Эви кивнула, сжав руки на коленях. – Мне это необходимо. Есть вещи, о которых я хотела бы знать.

      — Я не хотел, чтобы все так вышло.

      — Почему ты бросил меня? – Спросила Эви.

      — Чтобы сохранить твою жизнь. Я связался с плохими людьми. Признаю, одно время я занимался всяким дерьмом, продавал наркотики, оружие. – Он поморщился, закашлявшись, а потом продолжил. – Но я никогда никому не причинил вреда.