Механическая принцесса

Уилл осмотрелся. Лица Сесили он не видел: Джем встал между нею и Бенедиктом и теперь весь был в грязи и черной крови. Чуть поодаль Тесс положила голову Татьяны себе на колени. Юбки девушек перепутались в один комок: ярко-малиновый наряд Татьяны сливался с испорченным золотистым свадебным платьем Тесс. Словно желая защитить Татьяну от вида изменившегося отца, Тесс склонилась над ней. Лицо ее было бледно, кровь демона покрывала волосы и одежду. Тесс подняла глаза и встретилась взглядом с Уиллом.

На мгновение и сад, и шум, и запах крови, и смрад, исходивший от демона, – все пропало, и Уилл с Тесс словно перенеслись куда-то далеко, где ничто не нарушало тишины. Уиллу захотелось подбежать к девушке, обнять ее. Защитить ее.

Но это было привилегией Джема, а не его. Не его.

На мгновение он прикрыл глаза, а когда снова открыл, Тесс уже поднялась на ноги и помогала подняться Татьяне, закинув ее руку себе на плечи. Татьяна все еще с трудом могла стоять без опоры.

– Нужно увести ее отсюда. Ее убьют, – сказал Уилл, осматривая сад. – У нее никакой подготовки.

Губы Тесс упрямо сжались.

– Я не хочу вас оставлять.

Сесили, казалось, была не на шутку испугана.

– А вы не думаете… Разве этот монстр не остановится? Она ведь его дочь. Если… если у него остались хоть какие-то чувства…

– Он только что сожрал своего зятя, Сеси, – отрезал Уилл. – Тесс, уведи Татьяну, если хочешь спасти ей жизнь. Держитесь возле дома. Ни в коем случае не позволяй ей вернуться, иначе все может закончиться катастрофой.

– Спасибо тебе, Уилл, – шепнул Джем, когда Тесс повела прочь спотыкающуюся девушку, и слова эти тремя кинжалами пронзили Уиллу сердце.

Всякий раз, когда Уилл пытался защитить Тесс, Джем решал, что он делает это ради него, а не ради самого себя. И всякий раз Уилл мечтал, чтобы Джем оказался прав. У каждого кинжала было собственное имя. Вина. Стыд. Любовь.

Сесилия неожиданно вскрикнула. Громадная тень заслонила собой солнце, живая изгородь не выдержала натиска, и над Уиллом нависла огромная красная пасть гигантского червя. С острых зубов капала тягучая слюна. Уилл потянулся за мечом, но червь уже приготовился к атаке. Из шеи монстра по-прежнему торчал клинок Джема, который Уилл узнал без промедления.

– Берегись! – крикнул Джем.

В следующую секунду червь снова обрушился на Уилла, но тот успел выставить перед собой меч, вошедший в нижнюю челюсть монстра. Червь снова зашипел и принялся плеваться кровью. Неожиданно что-то толкнуло Уилла под колени, и он тяжело упал, ударившись спиной о землю.

В легких не осталось воздуха. Юноша шумно вдохнул. Тонкий хвост червя обвился вокруг его ног. Уилл пытался отбиться. Перед глазами все плясало: испуганное лицо Джема, голубое небо…

Хлоп! Стрела вошла в хвост червя пониже колена Уилла. Хватка Бенедикта ослабела, Уилл откатился в сторону, встал на колени и заметил Гидеона и Габриэля Лайтвудов, которые уже спешили к месту сражения. В руках у Габриэля был лук. На бегу он снова натянул тетиву, и Уилл внезапно осознал, что Габриэль Лайтвуд только что выстрелил в собственного отца, чтобы спасти Уиллу жизнь.

Червь отпрянул. Джем тотчас подхватил парабатая и поставил на ноги, а затем поспешно огляделся по сторонам. Боевая трость снова была у него в руке. Демонический червь извивался в агонии, раскачивая огромной слепой головой. Во все стороны летели листья и ветки. В воздух поднялась пыль, и Сумеречные охотники закашлялись. Уилл расслышал кашель Сесили и мысленно вздохнул: надо было все-таки отправить ее обратно к дому, но она ни за что не согласится.

Щелкая челюстями, червь каким-то образом смог освободиться от меча, и тот упал между розовыми кустами, весь покрытый черной кровью. Червь пополз назад, оставляя за собой склизкий след. Гидеон был в перчатках, но все равно поморщился, поднимая меч.

Внезапно Бенедикт свернулся и, распахнув жуткую пасть, приготовился к прыжку, как кобра. Гидеон выставил меч перед собой. В сравнении с громадным чудовищем он казался просто букашкой.

– Гидеон! – крикнул Габриэль, мгновенно побледнев, и вскинул лук.

Уилл отскочил с дороги. Стрела пролетела совсем рядом с ним и вошла в тело червя. Тот взвыл, развернулся и удивительно быстро пополз прочь. Кончиком хвоста он зацепился за статую и сжал ее. Скульптура рассыпалась на множество осколков, и те дождем полетели в бассейн.

– Вот дела! Не повезло Софоклу, – заметил Уилл, когда червь исчез за беседкой в форме древнегреческого храма. – Никакого уважения к классикам!

Тяжело дыша, Габриэль опустил лук.

– С ума сошел? – с вызовом спросил он брата. – О чем ты думал? Зачем пошел на него?

Гидеон развернулся, и кончик окровавленного меча указал на Габриэля.

– Это уже не он. Габриэль, это больше не наш отец. Нельзя это отрицать…

– Я выстрелил в него! – воскликнул Габриэль. – Чего еще ты от меня хочешь, Гидеон?

Гидеон покачал головой, словно был недоволен братом. Даже недолюбливавший Габриэля Уилл проникся к нему сочувствием. Он ведь и правда подстрелил монстра.

– Нужно догнать его, – сказал Гидеон. – Он уполз за фолли…

– Куда-куда? – переспросил Уилл.