Механическая принцесса

- Я убил своего отца. – Произнес Габриель. – Я пустил стрелу сквозь его глаз, проливая его кровь. Вы думаете, я не знаю, что это значит? Его кровь будет взывать ко мне из-под земли, как кровь Авеля призывала Каина. Все говорят, что он больше не был моим отцом, но он все еще был тем, что от него осталось. Он был одним из Лайтвудов. Гидеон мог быть убит сегодня. Потерять его подобно…

- Ты видишь, что я имел в виду. – Сказал Консул. – Когда я говорил о Шарлотте и ее отказе подчиняться Закону. Он порождает стоимость жизни. Это могла быть могила жизни вашего брата, принесенная в жертву ее гордости.

“Она не кажется гордой.“

-Так вот почему ты это написал?- Консул достал из кармана пальто первое письмо, которое Габриэль и Гидеон послали ему. Он взглянул на него с презрением, и позволил ему упасть на землю. -Так это смехотворное послание рассчитанно на то, чтобы досадить мне?-

-Это сработало?-

На мгновение Габриэль подумал,что Консул ударит его. Но выражение гнева быстро исчезло из глаз старика, и когда он заговорил снова, он был спокоен. -Полагаю, я не должен был ожидать, что Лайтвуд хорошо отреагирует на шантаж. Твой отец воспротивился бы. Признаюсь, я думал, что ты слабее-.

-Если вы хотите ещё раз попробовать убедить меня, то не утруждайтесь-, сказал Габриэль. - Это бессмысленно.-

-В самом деле? Ты так предан Шарлотте Бранвелл после всего, что её семья сделала с твоей? Я мог бы ожидать этого от Гидеона - он похож на свою мать. Слишком доверчив по своей природе. Но не ты, Габриэль. От тебя я ожидал больше гордости в крови. -

Габриель позволил голове откинуться на стену.

-Ничего не было. – Сказал он. – Понимаете, там не было ничего касающегося Шарлотты, что могло бы заинтересовать вас. Вы сказали, что уничтожите нас, если бы мы не сообщали о ее действиях, но не было ничего, о чем можно было бы докладывать. Вы не оставили нам иного выбора.

-Вы могли бы сказать мне правду.-

-Вы не хотели её слышать-, сказал Габриэль. -Я не глуп и мой брат тоже. Вы хотите, чтобы Шарлотту сняли с должности главы Института, но вы не хотите, чтобы было слишком ясно, что это Вы приложили к этому руку. Вы хотели, чтобы её уличили в каких-нибудь незаконных сделках. Но правда в том, что раскрывать нечего. -

- Правда податлива. Правда может быть раскрыта, конечно, она так же может быть создана.

Взгляд Габриеля был устремлен на лицо Консула.

- Вам было бы лучше, если бы я лгал?

- О, нет, - ответил консул. “Не для меня”. Он положил руку на плечо Габриэля. У Лайтвудов всегда была честь. Твой отец совершил ошибки. Вы не должны платить за них. Позвольте мне дать вам то, что вы потеряли. Позвольте мне вернуть вам Дом Лайтвудов, доброе имя вашей семьи. Вы могли бы жить в доме с вашим братом и сестрой. Вам больше не нужно будет зависеть от благотворительности Анклава.

Благотворительность. Слово было горьким. Габриэль подумал о крови брата на плитах института. Если бы Шарлотта не была так глупа, чтобы принять девушку, изменяющую свою форму, в лоно Института против возражений Анклава и Консула, магистр бы не послал свои силы против института. Кровь Гидеона не была пролита.

В самом деле, - прошептал тихий голос в его голове, если бы не было Шарлотты, тайна моего отца так бы и осталась тайной. Бенедикт не был бы вынужден предать магистра. Он бы не потерял источник наркотиков, которые удерживали от astriola. Он мог никогда не превратиться. Его сыновья, возможно, никогда бы не узнали о его грехах. Лайтвуды могли и дальше оставаться в счастливом неведении.

- Габриэль, - сказал Консул.

- Это предложение только для вас. Оно должно быть сохранено в тайне от вашего брата. Он похож на свою мать, слишком преданный. Предан Шарлотте. Его ошибочная преданность может заслужить доверие, но это не поможет нам здесь. Скажи ему, что я устал от ваших выходок; скажи ему, что я больше не желаю каких-либо действий от вас. Ты хороший лжец, - тут он кисло улыбнулся, - и я чувствую, что ты сможешь убедить его. Что скажешь?

Габриэль сжал челюсти. -Что вы хотите от меня?-

Уилл заерзал в кресле рядом с кроватью Джема. Он был здесь несколько часов, и теперь его спина затекла, но он отказался подвинуться. Всегда имелся шанс, что Джем может проснуться, и ожидать, что он там.

По крайней мере, не было холодно. Бриджит развела огонь в камине; влажная древесина хлопала и трещала, посылая иногда россыпь искр. Ночь за окнами была темной, без намека на синий или облака, только ровный черный, как если бы она была написана на стекле.