Механическая пустошь

  Дар медленно обошел по периметру кровавый участок, что-то смерил внимательным взглядом, затем поднял голову и уставился на безоблачное небо и паривших в нем стервятников.

 - Каждым из нас несвободен от постороннего влияния, - слова учителя все-таки вырвались с его губ и закрутились дорожной пылью. - Во всем виноваты мысли, и никуда от этого не деться.

   Затем Дар подобрал пончо, которое валялось возле растерзанного бородача, по всей видимости, возницы, и кинул его Тальпе.

-    Бери, пригодиться. Ночи здесь на порядок холоднее.

-    Забираешь у мертвеца? - фыркнула землеройка.

-    Я бы на твоем месте не привередничал.

  Тальпа  осторожно свернула трофей и убрала в дорожную сумку.

-    А что будет с ними? - она указала на безжизненные тела.

-    Не понимаю о чем ты? - нахмурился Дар.

-    Если их не захоронить, они превратятся в пищу.

-    И что с того?

-    Ну это же не по закону!

 На лице странника возникло заметное недовольство.

-    По какому еще закону?

 Землеройка пожала плечами:

-    Ну не знаю: наверное, по закону жизни.

-    Вот именно жизни. А эти куски мяса, им уже неподвластны, - равнодушно ответил странник. - Пустыня не терпит благородства, запомни это.

-    А как же Всевышний?

  Вопросы вызвал лишь некое отвращение. Надвинув шляпу на лоб, он вернулся на тракт и обернувшись, изрек:

-  Думаю, он будет не против.

7

   Закутавшись в пончо, Тальпа в очередной раз мысленно поблагодарила странника за совет не брезговать теплой вещью. Придвинувшись поближе к костру, она вдруг осознала, что пламя совершенно ее не греет. А вот накидка мертвеца, из шерсти яка, напротив, оказалась настоящим спасением. И ведь разница в высоте невелика: четыреста, максимум пятьсот футов, а холод пробивает до самых костей.

  В отличие от своей спутницы, странник не замечал пронизывающего ветра.   Раскрыв свой плащ, под которым виднелась холщовая рубашка и вязаный пуловер, он попивал травяной отвар, наслаждаясь звездным небом.

  Перестав отбивать зубами морозную дробь, землеройка пригубила приготовленный согревающий напиток, и кажется, окончательно пришла в себя.

   Так они просидели час, а возможно даже больше. Без всяких слов,  в полной тишине, и только тревожные ночные звуки заставляли их отвлекаться и обмениваться взглядами. Наконец, Тальпа не выдержала. Возможно время для откровенного разговора еще не настало, но она больше не могла терпеть. Ее разум требовал ответов. И не просто красивых историй, а именно фактов. Куда и зачем направляется одинокий путник, которого она выбрала себе в попутчики. Землеройка считала, что имеет право знать хотя бы это.

   Набравшись смелости, она открыла было рот, но так и замерла на месте. У самой границы, где свет от костра пожирала призрачная тень, стоял маленький мальчик.

Глава 7 Ночное бдение

  Накрыв ребенка пончо, а сверху еще плащом, Тальпа в ужасе уставилась на кровоподтеки, опухоли и ссадины, - на крохотном тельце не было живого места. Слезы наполнили глаза, потекли по щекам, землеройка не могла сдерживать эмоции. Она прижала к себе найденыша, стараясь передать ему как можно больше собственного тепла. Только вместо успокоения, мальчика внезапно охватила дрожь. Застучав зубами, он попытался улыбнуться. Но у него ничего не получилось.

-    Кто с тобой это сотворил?! Прошу, ответить мне!

  Мальчик открыл глаза, в которых отразилась неимоверная боль. Все те страдания, что он испытывал в том самом месте, откуда ему посчастливилось сбежать. Тонкая ручка приподнялась вверх и палец уткнулся в густой сумрак, где угадывались очертания горных вершин.

-    Они держали тебя в плену? Издевались?! Били?!  - засыпала его вопросами Тальпа.

   Повернувшись на бок, мальчик продемонстрировал землеройке свою изрезанную шрамами спину. Она вздрогнула, и инстинктивно потянулась к глубоким рубцам. Пальцы коснулись тонкой кожи.

  Виденье, словно вихрь ворвался в ее голову.

  Мальчик бежал по узкому коридору, и в свете чадящих ламп, виднелись узкие решетчатые проемы из которых к нему тянулись десятки совсем еще детских ручек. И каждая цеплялась за него как за спасительную соломинку, оставляя на коже крохотный кровавый след. Своеобразное послание, с призрачной надеждой на спасение.

  Мальчик встретился с Тальпой взглядом, тяжело вздохнул и сомкнул веки.

  Какое-то время землеройка пыталась вернуть его к жизни. Трясла за плечи, прижимала к себе ватное тело, но все попытки были тщетны.

   Дар присел рядом, приобнял ее за плечи и тихо произнес:

-    Отпусти, ему уже не поможешь.

-    А всем остальным?! - Наполненный горем взгляд уперся в странника.

-    Если мои догадки верны, то и остальные узники Колыбели, обречены.

-    Но почему?

  Тальпа закрыла лицо руками и ее плечи содрогнулись под тяжестью нахлынувших эмоций.

-    Таков мир-после-потопа. Он обрекает на смерть невинных и оставляет в живых недостойных, - сухо констатировал Дар.

 Покачав головой, землеройка устало прохрипела в ответ:

-    Мир может каким угодно, а вот люди не меняются!