Механический гений в мире Эйра (СИ)

Чай закипел и я дал ему побурлить с минуту, а потом выключил огонь и пошел искать в вещах свою старую кружку. Пришлось долго копаться, но я хотел, чтобы чай настоялся как следует, потому сильно не спешил.

Снова разогнувшись и держа свою находку в руках, я вернулся к столу, где уже удобно уселся на втором стуле мой новый друг. Захватив по дороге кружку старины Мориса, я разлил чай, случайно обжегшись горячей алюминиевой ручкой, хотя держал чайник сквозь ткань рубашки. Я зашипел от боли.

- Обжегся, е-мае. – сказал я с досадой, перехватывая чайник удобнее, а после осмотрев руку. Полоска от ожога была приличной. – Ну ничего, до свадьбы заживет.

Я отошел, чтобы поискать масло для того, чтобы смазать ожог. Быстро нашел его и налил на руку.

- Пока не бери, очень горячо. – на всякий случай предупредил я Ториана, который с огромным любопытством наблюдал за моими действиями.

Пар поднимался вверх от кружек и кастрюльки и отчего-то стало так уютно и по-домашнему, словно мы уже много раз сидели вот так за столом и чаевничали. Словно ничего страшного не происходит и вокруг все спокойно: нет никаких Шахров и никакой угрозы. А я будто на своем месте здесь, ровно там, где и должен быть, а по-другому никогда и не было.

- Ну вроде остыл немного. – сказал я, поднимая свою кружку. – Пей осторожно, чтобы не обжечься.

Ториан взял свою чашу и робко поднес к лицу, будто хотел укутаться в поднимающийся от кружки пар. А я потянул к нему свою кружку, чтобы шутливо чокнуться.

- За мир во всем мире! – бодро проговорил я и швыркая сделал первый глоток ароматного, обжигающего чая.

Тепло и сладость пробежали по пищеводу и раскатились волной неземного счастья у меня внутри. Я закрыл глаза и прислушивался к каждому ощущению, что зарождалось во мне. Я смаковал и перекатывал во рту последние капли, давая себе желанное расслабление и растворяясь в себе.

Блаженство сменялось удовольствием и обратно, и я сделал второй глоток, который был ничем не хуже первого…

Открыв глаза, я решил проверить, как там мой друг. Оказалось, что он так и сидит приросший стулу со своей кружкой и даже еще не попробовал предложенный мной напиток.

- Ториан, ты чего? Пей! – скомандовал я.

Его глаза перебежали с меня на кружку и обратно. Он уже готов был открыть рот, чтобы что-то мне сказать, но я опередил:

- Да пей говорю, не бойся!

Он поднес чашу к губам и обжигаясь сделал первый глоток. Несколько секунд он просто перекатывал жидкость во рту, а потом проглотил. Лицо у него от натуги стало краснеть.

- Это вкусно. – наконец вынес он вердикт, спустя некоторое время и делая еще несколько глотков. – Согревает.

- Ну вот и славно! – я вдруг опомнился. – Погоди, у меня же еще галеты есть!

Я встал и без труда нашел открытую пачку пресных печенек. Потом вспомнил, почему она открыта и покосился на миску, в которую накрошил утром угощение для маленьких птичек.

Сначала подумал, что мне показалось. Не выдержав, подошел поближе и внимательно всмотрелся в начисто вылизанную миску, в которой больше не было ни крошки.

Распробовали пернатые. Ну и молодцы.

Настроение стало еще лучше и веселее. Я подошел и положил на стол печенье. Вынул четыре штуки и протянул две для Ториана. А две оставил в руке для себя.

- Это такое печен… - я не успел договорить.

Потому что услышал звук шелестящих крыльев. Со всех сторон несколько маленьких лапок вцепились в мои плечи.

- Ой, ну вы даете! – у меня сперло дыхание, так я испугался. – Ну птички-проказники!

Я хитро улыбнулся и посмотрел на Ториана.

- Кажется тут есть еще кое-кто, кто тоже очень хочет печенье! – я хохотнул.

Положив на стол одну штуку, другое размял в ладонях и протянул крошки, равномерно распределенные в обеих ладонях вверх.

- Налетай, пернатый народ! – сказал я громко.

И сотни маленьких крыльев разрезали пространство. На мои руки быстро приземляясь и клюя угощение прилетали и улетали маленькие птички. Они брали по крошке и снова улетали куда-то. Лапки топтались по моим рукам, садились на пальцы. Клювы, жадными уколами брали маленькие кусочки.

Я рассмеялся. Так необычно было стоять среди невидимых глазу птиц и ощущать их на себе! И так радостно.

Горсти крошек быстро таяли в руках, а когда кончились совсем я взял новое печенье и проделал с ним тоже самое, что и с предыдущим. И снова все было съедено.

Ториан не смел произнести ни единого слова, сидел как вкопанный в землю и наблюдал за мной.

- Ну все, птички! Угощение кончилось, итак, меня без сладкого оставили. Вон у Ториана есть еще чем поживиться, у него и просите!

Я опустил руки вниз отирая их об штаны. Но птички, сидящие на моих плечах улетать, не спешили.

Ториан молча взял свое печенье и тоже раскрошил его в руках. А потом встал и также, как я протянул руки вверх.

- Ну вот, Ториан тоже добрый, угощайтесь.

И птички полетели к нему, и клевали у него крошки ничуть не хуже, чем из моих рук. От меня улетели все, кроме одной, которая почему-то решила остаться на моем плече. Я скосил глаза вправо, но, как и ожидал – ничего не увидел, кроме собственного плеча.