Механический Зверь. Часть 2. Железный Дьяволенок

Однако озернику стоило отдать должное, отреагировал он на ситуацию предельно быстро. Уже через секунду после того, как ноги одного ящера ушли в пол арены, сам Драск и два других дракона уже поднялись в воздух, на магии воздуха и крыльях соответственно. Следующим заклинанием маг вырезал из земли лапы своего питомца и тоже приказал взлететь, пусть с каменными ботинками это было куда сложнее.

Вот только достать скрывающегося под землей трансформа в таком положении было нереально. Пятиметровые ящеры были сильны, для каждого из них человек не представлял ни малейшей опасности и даже хорошо вооруженный отряд спасовал бы перед ядовитым дыханием, прочнейшей чешуей, когтями длиной в ладонь, шипастым хвостом и полной острейших клыков пастью. Однако проблема была в том, что атаковать сквозь несколько метров камня, даже не зная о местоположении врага — бессмысленная затея.

А еще, ко всему прочему, у Катроса Лонта, в отличие от озерника, были способы достать парящую в воздухе цель. Совершенно неожиданно для Драска в одного из драконов с поверхности арены взлетело амебоподобное нечто. Увернуться ящер не успел. Однако это нечто было предназначено не для нанесения урона. Стоило странной атаке соприкоснуться с отблескивающей на солнце чешуей, как похожая на желе масса начала твердеть, меньше чем за секунду став тем, чем и была изначально — простым камнем арены. Вот только отлепить этот камень теперь было почти невозможно, если только не выдрать вместе с ним из плоти дракона его чешую.

Идея была гениальна в своей простоте. Противник, стоящий на поверхности, будет утянут под землю и окажется зажат в тиски, выбраться из которых будет невероятно сложно. А те, что поднимутся в воздух, будут обстреляны мгновенно застывающей породой до тех пор, пока не лишатся способности к полету и не вернутся к первому пункту. Конечно, если враг не собирался сражаться, Катрос не мог ничего сделать, несмотря на помощь магии и трансформации, передвигаться под землей также быстро, как человек на поверхности он не мог. И тем более не мог бы догнать того, кто попытался бы сбежать по воздуху. Но в условиях турнира, когда бегство означало проигрыш, его стратегия была предельно эффективна.

До того, как он сам и его ящеры превратятся в каменные скульптуры, Драск решил сдаться. Лазу пришлось смириться с тем, что ему не доведется столкнуться в бою с драконами. Да и к тому моменту у него были свои проблемы.

.

— Раунд шестой, Лазарис Морфей, Кристория, против Зу’Ро’Найона, Туут.

Его соперник также присутствовал в списке, мастер дезориентации. Лаз не раздумывая применил трансформацию и облачился в свой доспех. Если он не сможет разобраться с хитростями северянина, то станет легкой мишенью и куда спокойнее было, когда все тело было облачено в сталь.

Первое и последнее, что он увидел. Щелчок пальцев. Арена, судья, трибуны, тысячи людей, уже темнеющее небо над головой, его временный враг — все исчезло в сплошном нестерпимом белом сиянии. Скорость, с которой северянин применял заклинания, была совершенно невероятной, Лаз не успел даже дернуться. Какая-то разновидность магии огня, превратившей пламя в чистый свет, холодный но безумно яркий. Как бы он не крутил головой, ничего не помогало.

"Пресветлый Бальдр… После турнира точно вставлю в доспех темные стекла…"

Однако это было лишь началом. Северянин не собирался ничего делать, пока не убедится, что полностью ушел с радаров противника. Пока что это было не так, усиленное в несколько раз восприятие Лаза сыграло с ним злую шутку. С одной стороны, прямо сейчас он мог определить положение Найона по звуку с невероятной точностью. Он даже слышал чуть ускоренный ритм его сердцебиения, северянин был сосредоточен и собран, но горячка боя давала о себе знать. Однако этот же нечеловеческий слух заставил его мучаться в разы больше, чем если бы он оставался в обычном теле.

Несколько оглушительных хлопков прямо у висков не только превратили все звуки арены в отвратительный, отдающийся в челюсти звон, но и смешало верх с низом, что, вкупе с белой пеленой перед глазами превратилось в практически полную дезориентацию.

Добил его ужасный запах, смесь серной вони тухлых яиц, смрада перебродивших человеческих отходов, бьющего в нос резкого мускуса, тошнотворной сладости сгнивших фруктов… чего только не было в этом коктейле и собачий нос Зверя, унюхав такую смесь почувствовал себя словно в аду. Если бы в боевой трансформации были предусмотрены слезные железы, из них сейчас текло бы в три ручья. Он обязательно модифицирует доспех так, чтобы в нем можно было управлять уровнем шума и встроит воздушные фильтры.

И даже когда он невероятным усилием воли с помощью звериного сна отключил все органы чувств, предпочтя пустоту боли, дезориентации и желанию вывернуть свой нос для проветривания, оказалось, что магия восприятия в данной ситуации бесполезна. Противник распылил в воздухе арены собственную энергию, так что для видения Лаза он в данный момент был в каждой точке площадки сразу. Он все предусмотрел.