Механический Зверь. Часть 4. Мастер тысячи форм (СИ)

Несколько дней спустя стало понятно, что аномалия постепенно изгибается на юго-восток и если этот изгиб сохранялся, то выходило, что они двигаются вдоль границы гигантского круга диаметром в несколько сотен километров. В целом ничто им не мешало взлететь и попытаться добраться до центра этого круга по воздуху. Вот только проблема была в том, что тот непонятный магический фон, что Лаз ощущал от искаженного леса, чувствовался и в воздухе над ним и нельзя было никак проверить, были ли это какие-то остаточные эманации или аномалия работала и в небе. На магию ребят искажение никак не действовало, а самолично туда лезть проверять желающих не было.

Однако отсутствие возможности попасть к центру аномалии вовсе не означало, что о ней было невозможно узнать побольше. И Лаз, еще раз дав Фаусту слово, занялся именно этим. Благо отправлять телекинезом в зону искажений палки и камни ему никто не запрещал.

Выяснить удалось следующее: аномалия действовала лишь на твердые тела и была очень неоднородной. У нее были очаги и нейтральные зоны, хотя ни принципа их расположения, ни каких бы то ни было примет, отличающих одно от другого, Лаз так и не нашел. По своей сути она представляла из себя нечто вроде играющего в пластилин ребенка. Попавшая в очаги аномалий материя искривлялась и перестраивалась, но не грубо и не резко, без разрывов и рассечений. Словно слепленную из пластилина фигурку взяли и смяли, или скрутили, или сплющили… вариантов было множество.

И даже с живыми организмами эта аномалия поступала сравнительно аккуратно. Да, были и летальные случаи, но подобное тому, что случилось с той птичкой, происходило далеко не всегда. Не менее частыми были и случаи, когда животное успевало выбраться из зоны искажений с каким-то незначительным дефектом, вроде вывернутого в другую сторону пальца на лапе или сжавшегося в трубочку уха.

На самом деле, подобные изменения были довольно удивительными по своей сути. Они не были жесткими и неизменными, это была не падающая на жертву гильотина, а скорее аккуратный скальпель хирурга, находящий для каждого конкретного случая свой подход. Да, определенный очаг был способен лишь на конкретный тип искажения, но при этом что бы в него не попало: нога, туловище, кусок дерева или комок земли, воздействие всегда было крайне аккуратным и ни в одном эксперименте Лаз не обнаружил никаких разрывов тканей. Той птичке просто не повезло и под воздействие попал позвоночник, где любое неправильное пережатие нерва или сосуда чревато крайне серьезными последствиями. В большинстве же случаев все оканчивалось, если так можно было выразиться, благополучно. К сожалению, ни принципа работы этих аномалий, ни того, как им противостоять, Лаз так и не выяснил.

А тем временем компания уже вдоль границы круга искажений почти что ровно на юг. Необычно ровные его границы вызывали определенные подозрения и Лаз не мог не вспомнить покоящуюся на дне моря на Острове Предков странную сферу, распространявшую вокруг себя не менее опасную, пусть и совсем иную по природе зону аномалии. Вполне вероятным казался вариант того, что в центре этой зоны располагается некий артефакт подобного же рода, но тогда, как бы они не старались, добраться до него не представлялось возможным. А потому Лаз принял решение: если они доберутся до самой восточной точки круга и так и не обнаружат никаких изменений, то он просто оставит эту затею до времени. По крайней мере ему не стоило этим заниматься, пока он путешествовал вместе с Рондой и Маром.

Однако, был ли то знак судьбы или же просто стечение обстоятельств, но после полутора дней пути строго в сторону зенита, аномальная зона все-таки приподняла скрывающую ее тайны завесу. А может быть лишь еще больше завернулась в тайну, тут сложно было сказать наверняка.

Так или иначе, но Лаз, в очередной раз отправившись проверить искажение, неожиданно для себя понял, что никакого искажения нет. Вернее, оно, конечно, существовало, но не в том месте, где он к нему приблизился. Для уверенности Лаз пролетел несколько километров назад — и точно, граница аномалий, до этого медленно и степенно скруглявшаяся в сторону, вдруг делала резкий поворот на девяносто градусов. Три-четыре километра в обратную сторону привели его ровно к такому же повороту, но на этот раз ровно в другую сторону. В круге искажений имелся узкий, в сравнении с огромными масштабами аномалии, проход.

То, насколько резко заворачивали границы искажения, и насколько они были ровными, не оставляло сомнений: это было создано руками разумных существ. И исходя из того, что человечество даже близко не подошло к чему-то подобному, те, кто установил эту аномалию, людьми не были.

Глава 17

— А я говорю, что это безумие! Если они способны на такое, справиться с ними не под силу никому из нас. Хорошо, если у них будут мирные намерения, но что если нет? А судя по природе этих аномалий, мирными намерениями там и не пахнет! — Ронда была из присутствовавших самой большой противницей исследования неизвестного.