Механический Зверь. Часть 5. Белый генерал

— Но можно же попытаться договориться! — Это была не Омалия, а Айна. Хотя внучка Чибака явно была солидарна. Лаз закатил глаза: делать все так, как он хотел, вряд ли получится. С другой стороны, он понимал, что к Айне стоило прислушиваться. Ее миролюбие и мягкость уравновешивали его звериные инстинкты и жестокость и если придерживаться некоего среднего пути, то, вполне вероятно, выйдет очень удачно.

— Ладно, пойдем, посмотрим, что там у нас за подопытные кролики. — Однако уже обрадовавшиеся девушки получили каждая по метафорическому ушату холодной воды. — Только делать будем по-моему, молчать и слушаться, ясно?

.

Темница для обычных заключенных не была изолирована от энергии окружающего мира. Во-первых, слишком сложно было это контролировать, и во-вторых, не было необходимости, за редким исключением Чибак использовал в качестве материалов для своих экспериментов почти не способных к магии людей. Так что вполне достаточно было обычных камер из зачарованных камня и стали, которые Лаз оперативно пооткрывал, вызвав в коридоре темницы настоящее столпотворение.

Детей, к счастью, в толпе не было, иначе Лаз бы точно развернулся, добрался до тела Чибака и хорошенько его избил напоследок. Мужчины и женщины, молодые и в возрасте; кто-то явно попал в темницу недавно, еще можно было заметить культурные прически, кто-то гнил в темнице Чибака наверняка много лет. И все они, мало понимая, что происходит, довольно быстро находили главную странность: парня лет двадцати, завернутого в простыню, с хитрой улыбкой стоящего в проходе наружу.

Кто-то попытался броситься на Лаза, за что был мгновенно отброшен назад телекинезом, кто-то совершенно неожиданно начал звать Чибака и его деревянных солдат на помощь, кто-то просто молча ждал развития событий, в одиночку или сбившись в небольшие группки.

— Итак, новости следующие, — удостоверившись, что на него обратили внимание все, Лаз заговорил. — Старик мертв и всем вам даруется свобода. — После этих слов в тесном коридоре поднялся такой гомон, что, казалось, даже зачарованные стены сейчас не выдержат и обрушатся. Перекрикивать этот поток эмоций Лазу пришлось с помощью магического усиления голоса. — ТИШИНА! — Вот теперь стены и правда задрожали, а люди, морщась от боли, зажали уши руками. — Я еще не все сказал. Я отпущу всех, но прежде у меня есть отличное предложение. Вот здесь у меня, — выдержав эффектную паузу, Лаз вытащил в проход, так, чтобы всем было видно, — внучка вашего мучителя. И мне показалось, что было бы не слишком честно, если свою злость к старику на ней буду вымещать только я один. Кто согласен? — Очередная волна восторженных выкриков, на этот раз куда более кровожадных, пронеслась по коридору. Омалия, чувствуя на себе хищные взгляды нескольких десятков человек, задрожала, как осиновый лист, и с ужасом посмотрела на Лаза. Тот вернул многозначительный взгляд. — Итак, кто хочет присоединиться, пожалуйста, пройдите в крайнюю правую от меня камеру, чтобы не было путаницы.

— Черта с два! — из толпы, расталкивая людей локтями, выбрался огромный бугай, способный дать фору даже Джи Дазу. — отдавай сюда девку и проваливай, пока цел! — Его кулаки, каждый из которых был больше головы Лаза, вспыхнули языками пламени.

— Ты не слишком умный, да? — Картинно вздохнув, Лаз взмахнул рукой и здоровяка словно прессом прижало к стене коридора. — Думаешь, старик умер своей смертью, мирно и в кроватке? Я его убил. И убью тебя, если не будешь слушаться. — Пальцы на левой ладони возмутителя спокойствия с отвратительным хрустом превратились в пять одинаково тонких блинчиков. Только что кровожадно скалившийся бугай завизжал от боли, словно огромная свинья. — После убийства старика у меня хорошее настроение, поэтому я делаю вам такое предложение. Итак, повторяю еще раз: кто хочет поучаствовать — в крайнюю камеру справа. Если места не хватит, в следующую камеру по правую сторону.

Под довольно громкое перешептывание больше двух десятков человек прошли в определенные Лазом двери.

— А нам ты дашь уйти? — Послышался из толпы робкий женский голос. — Мы не хотим никого мучать, просто выбраться отсюда побыстрее.

— Дам, можете не волноваться, — Лаз кивнул, — но сперва еще кое-что. После того, как мы закончим с этой милашкой, — Омалия от его взгляда вздрогнула, словно от удара кнута. Сейчас девушка боялась Лаза куда больше, чем спокойно ожидающих своей очереди в правых камерах заключенных. — Я собираюсь перетрясти содержимое тайников старика на предмет всякого добра. Не пропадать же даром. Но всего я все равно не унесу, так что, если есть желающие присоединиться к охоте за сокровищами — пожалуйста в левую камеру. Принцип и предостережение — те же.

Тут из камеры с желающими повеселиться высунулась обритая налысо голова.

— А можно поменять решение?

— Как угодно, — Лаз улыбнувшись так, что несколько бывших заключенных аж попятились, широким жестом пригласил перебежчика в противоположную камеру. — Итак, все определились? — Из пяти камер, три по правую и две по левую стороны, послышались одобрительные возгласы. — Отлично.