Механический Зверь. Часть 6, Тот, кто сражается с чудовищами (СИ)

Лиза Лотос, наследная принцесса Озерной Империи, верхом на своем крылатом питомце, недосягаемая для большинства атак, с воздуха управляла более чем дюжиной монстров, противостоявших сейчас Мастеру Света. С поддержкой тирейских истребителей, не дающих ему подняться в воздух и атаковать саму принцессу, она умудрялась направлять своих питомцев между падающими с неба световыми столбами.

Однако обезображенные чешуйчатые, пернатые и шерстистые тела, разбросанные там и тут по полю боя, давали понять, что маленькое войско Лизы уже понесло немало потерь и по ее щекам, тут же уносимые ветром, текли неконтролируемые ручейки слез. После того турнира и наказания отца, Лиза стала словно другим человеком. Она помирилась с Ваймом Нагтом, занялась собственноручным приручением монстров, все остальное время посвятив учебе и подготовке к вступлению на престол империи. И вскоре истории о том, какой она была капризной и взбалмошной девушкой, сменились всеобщим уважением, что Лиза снискала своим упорным трудом. Сейчас она была за мужем, у нее было трое детей, и принцесса Лотоса поклялась себе, что вернется к ним живой и здоровой.

Ласс Нель, главный гений Кристории до появления на турнире Лаза, тоже был тут. Его противником был Мастер, создающий и управляющий ядовитыми облаками и выкашивающий солдат союзных войск дождями из отравы. С учетом того, что еще во время турнира Ласс показал невероятные способности в управлении магией воды, это был один из самых удобных для него противников. Тем не менее, Мастер есть Мастер, и кристорскому гению, уже несколько лет преподающему в апрадском Доме Магии, приходилось очень нелегко. Огромных усилий ему стоило хотя бы оставаться в живых, отклоняя направленные в него струи яда и клубы зеленоватого тумана.

Когда-то давным-давно, Лаз сказал, что те, кто дойдут до финала магического турнира, в будущем станут новыми лидерами всего человечества. И его слова неожиданно сбылись куда раньше, чем он предрекал. Не через пятьдесят, а всего через семнадцать лет.

И сейчас с юга к бушующему морю битвы, чтобы присоединиться к общему безумию приближался еще один участник того соревнования. Вернее, участница.

Глава 28

Айна нашла своего противника не сразу. Она отчетливо запомнила эту женщину, использовавшую во время атаки на Брайм ее Магию Эмпатии, но обнаружить ее на столь обширном поле боя было не просто. Однако, в конце концов, словно по воле судьбы, она наткнулась на нее ровно в тот момент, когда сдерживавшие магессу силы союзных войск были практически разбиты.

Вот только схватки один на один не получилось. Кресс Мадро определенно был гением, но он не был всеведущ и не мог уследить за всем, что происходит на поле боя. А потому, вместе с Мастером Копирования, похоже, ее сила заключалась именно в этом, против Айны выступил еще один подчинивший свою душу маг. Шторма, срывавшиеся с его пальцев, выкашивали войска союзной армии сотнями и для армии было хорошо, что такой могучий противник временно вышел из строя. А вот для Айны, изначально рассчитывавшей сражаться только с одним противником, хорошего ничего не было. И даже магический доспех не помогал.

Ее тут же стали теснить. Женщина использовала свои способности, чтобы нейтрализовать воздействие магии Эмпатии на своего напарника. А без возможности управления душой и разумом Айне стоило огромного труда просто выживать под атаками смертельных штормов. Впрочем, она в принципе не была хороша в сражениях один на один. Ее коньком было управление толпой. Контроль множества людей, внушение мыслей и идей, манипуляция рассудком — вот, в чем магия Эмпатии была хороша. К сожалению, эта конкретная армия была слишком огромна, чтобы в способностях Айны был реальный смысл, так что она предпочла выйти на поле боя как “обычный” Мастер.

Как выяснилось, не лучшая идея, тем более против владельца чисто наступательной магии. А ведь врагов было двое. При чем, что самое гадкое, магесса могла подражать не только магии Эмпатии, но и способностям своего напарника, время от времени посылая в девушку ровно такие же смерчи. Так что, в каком-то смысле, против нее сражались трое: одна в качестве поддержки и двое атакующих. На секунду в сознании Айны промелькнула мысль об отступлении, но затем другая мысль, а точнее воспоминание, задавила эту, практически расплющила своей тяжестью.

“Этот человек, он не просто готов умереть ради тебя, он уже не один раз почти сделал это и только чудо оставляло его в этом мире… – слова Фауста, жестокие, но искренние, и от того еще более болезненные, зазвучали в голове церковным набатом. — …А что ты, по большому счету, сделала ради него? Хоть один реальный поступок? Нет! Ни одного!”