Механическое чудо

Я снова представился, напомнил, кто я, почему расстались, заговорил о Марке. Она слушала, потом извинившись, напомнила о ребенке, которого должна отвести домой обедать. На какое-то мгновение встретилась со мной взглядом и, склонившись к вечной девочке, поспешила прочь. Я долго смотрел вслед, а потом понял, что делаю это не один. В садике напротив поднялся и стоял возле скамейки плечистый, крепко сбитый молодой андроид, слегка потрепанный, и как и я, не сводивший глаз с пары, так похожей на мать и дитя. Его глаза то разгорались, то затухали, но сделать хоть шаг он не мог.

Я сам подошел к нему. Представился и, когда Марк понял, кто перед ним и засмущался еще больше, повелел следовать за собой. Он вздрогнул, но подчинился. Не обернувшись я дошел до дома, что в двух шагах от садика, от магазина игрушек. Объяснялись мы в лифте, возносившем нас в небесную высь. Я рассказал, как потерял Сашу, он объяснил, что случилось месяцами позже. Их «Остров» все же нашли, часть андроидов, пытавшихся бежать, уничтожили, часть отловили — среди них была и Саша — а его, к тому времени лишенного слухового аппарата и одной из конечностей, выбросили на свалку за ненадобностью. Там Марк не остался, собрал себя сам, оделся в это тряпье, теперь больше всего походя на нищенствующего, и вернулся. Узнал через других андроидов, где теперь живет Саша, ныне Кира. И пришел посмотреть на нее. Когда мы вышли на сто сорок третьем этаже, он выглядел вконец потерявшимся, постоянно озирался, оглядывался на холодный коридор и темные двери бесконечного ряда квартир и нисколько не походил на того самого мужчину мечты, о котором грезила Саша. Вот только глаза выдавали твердую решимость идти до конца, незнамо как, непонятно куда, но за той, что ушла с механическим ребенком.

Я привел его в свои апартаменты, Марк долго мялся на пороге, затем вошел. Я подал ему блок памяти, он понял все без лишних слов.

— Я не представляю, как мне вас благодарить, — тихо произнес он. — Вы отдаете мне самое ценное, что можете дать.

— Это самое ценное, что есть у меня.

Он помолчал, потом спросил:

— Вы тоже… любите ее?

— Не так как ты. Иначе, — трудно объяснить себе, не то чтобы кому-то еще: — Поэтому и отдаю.

— Не представляю, как я смогу ее вернуть, — все же взяв в руки цилиндр, произнес он, не глядя мне в глаза. — У меня много сомнений, много нерешительности, я столько хотел сделать и так мало успел. Только отчаяние и решимость вернуть. Отдать ей потерянное.

— Подарить десять лет не получилось? — он не понял, а объяснять я не стал. Марк еще многое хотел спросить у меня, возможно, даже посоветоваться в чем-то, заговорил было о житье андроидов на «Острове», но осекся, да и я предпочел не слушать, а проводить соперника до парадного подъезда. Еще раз поблагодарив, он растворился в сгущающихся сумерках.

Через четыре дня соседи сообщили о бегстве двух андроидов — воспитательницы и девочки — у бездетной пары из сорок пятого дома в конце улицы. Странно, подумалось мне в тот миг, столько времени жили в паре километров друг от друга, а увидел я ее только спустя полгода после восстановления и перепродажи. Пришла еще мысль, почему полиция не заявилась ко мне, не вернула андроида, но теперь это не имело особого значения.

В следующий раз я увидел их по телевизору: Марка и Сашу. Сперва фотографии объявленных в розыск за вознаграждение, потом в прямом репортаже. После встречи с Марком я снова стал внимательно смотреть новости, всякий раз надеясь увидеть ее. И верно, Саша стояла рядом с Марком, чуть позади, среди прочих роботов, в толпе, все более и более многочисленной. Всегда молчала, лишь изредка склоняясь к нему в знак доверия. Верно, мысленно поддерживая его, ведь она умела, одним словом, одним жестом вернуть к жизни, одарить надеждой, зажечь, возвысить. Тем более единственного. И камеры, направленные на них с дронов, вертолетов, многократную оптику прицелов не имели никакого значения. Троянская война началась с любви и похищения, продолжилась тысячью кораблей и закончилась после десяти лет осады. Что будет в этот раз, как и в какую сторону повернется фортуна, не знаю. Я, как и вы, ежедневно смотрю вечерние новости, сообщающие новые подробности, чтобы снова увидеть ее, пусть не в этот раз, так в следующий. И когда вижу, всегда улыбаюсь, внутренне, незаметно. С ней все в порядке, она жива и с тем, кого выбрала. Еще один день прожит. А все остальное, о чем говорят взволнованно дикторы,… для меня, да и для них, не имеет значения. Вы слушаете новости, я смотрю на нее. Вспоминаю, улыбаюсь. Моя Саша. Будь счастлива, будь такой, какая есть — столько, сколько позволит вам время, что вы отвоевываете для себя каждый день.

Маргарита Юлина. Ангел Мщения