Механик для легионера

Наконец стихия угомонилась. Путники двинулись к лесу. Время от времени образовавшаяся трясина заставляла их делать широкий круг, однажды Дрозд, самонадеянно рванувший вперед, провалился в жидкую липучую грязь и с трудом выбрался на сухое место.

– Тут вылилось столько воды, что просто удивительно, как вся саванна не превратилась в болото, – заметил Олег.

Но ничего удивительного в этом не было. Увядшая за сухой сезон растительность жадно впитывала влагу, а жаркое солнце испаряло ее остатки. Рядом медленно проехал внедорожник. Не исключено, что со смотрителями заказника. Но куски газели были запрятаны в рюкзаки, поэтому троица могла не волноваться.

В сумерках они вышли к лесной опушке. Джунгли жили своей жизнью. Шелестели листья, стрекотали насекомые, издалека доносился рев зверя, ночные птицы хлопали крыльями над головой. Совсем рядом, метрах в десяти, что-то двигалось по траве. Гид достал фонарь, направил его на звук, нажал кнопку. Луч высветил гиену. Хищник тут же исчез в кустах, а проводник ускорил шаг. Гиены редко охотятся в одиночку, а их челюсти почти такие же сильные, как у льва. Они легко перегрызают бедренную кость быка. Хотя гиены крайне редко бросаются на людей, от этих тварей лучше держаться подальше. Когда они голодны, то способны на самое отчаянное нападение. Но гиены с большой неохотой забираются в джунгли, и они боятся человека. Эти два фактора успокоили путешественников, когда они двинулись по тропинке, петляющей между деревьями.

Джунгли ночью резко отличаются от джунглей при дневном освещении. Все живое бодрствует, то и дело где-нибудь на дереве сверкают чьи-то раскаленные глаза, из зарослей постоянно доносятся шорохи и крики. Свет фонаря часто падает на раскачивающиеся, подергивающиеся лианы – это какое-то животное задело их в своем движении. С шумом падают на землю спелые плоды и сухие ветки. Цикады, которые будто не спят ни днем, ни ночью, оглашают лес своим звоном, ночная птица время от времени громко выкрикивает прокатывающееся между деревьями чоу-чоу!

Другая птица безвозмездно дает свои концерты. Сначала мягкие задушевные трели разделяются частыми правильными интервалами, затем интервалы становятся короче и короче, пока все не сливается в непрерывный громкий свист. Совершенно неожиданно, в тот момент, когда свист кажется особенно пронзительным, он резко обрывается, и воздух доносит лишь звуки умирающего эха.

В джунглях очень много лягушек и жаб. С наступлением темноты начинаются безумолчные крики, кваканье, треск и щебет. Все это доносится отовсюду, начиная с вершин огромных деревьев и заканчивая многочисленными ручьями.

Ночью расстояния в джунглях кажутся по крайней мере в два раза большими, чем днем. Человек движется под огромной шуршащей крышей, и за пределами круга света, отбрасываемого фонарями, стоит непроницаемая черная стена. Только в маленьком радиусе от источника света можно различать цвета. При свете фонаря многое выглядит иначе, чем днем; например, листья и трава приобретают воздушный золотисто-зеленый оттенок. Создается впечатление, что человек бродит в подводных глубинах, где в течение тысячелетий не бывает солнечного света. Жалкий отблеск фонарей показывает участки чудовищных извивающихся корней и блеклую окраску листьев. Серебристые мотыльки, подобно стайкам крошечных рыбок, группками порхают вокруг фонарей и исчезают во мраке.

Воздух в джунглях тяжелый и сырой; поднимая фонарь кверху, можно заметить, как слабые струйки тумана обвиваются вокруг ветвей и лиан, просачиваются через сплетение стволов и веток. Все представления о формах и размерах оказываются ошибочными, высокие стройные деревья кажутся бесформенными обрубками, корни их словно извиваются и петляют при приближении человека, будто пытаясь скрыться в темноте. Все кругом таинственно, очаровательно и страшно.

Прошедший ливень затруднил поиски ночлега. Только где-то через час гид указал на ровное возвышение рядом с огромным деревом. Усталость взяла свое и, несмотря на голод, странники торопливо завалились спать. Ночь прошла спокойно, хорошо отдохнувшие искатели завещания бодро двинулись в путь. Вскоре дал о себе знать вчерашний ливень. Теперь уже Олег первым вырвался на большущую поляну, однако сразу же провалился в чавкающую грязь. Дождь превратил живописную лужайку в труднопроходимое болото. Пришлось делать очередной крюк и долго петлять между деревьями. Наконец показался просвет. Драгун обрадовался и ускорил шаг. Он знал, что ему предстоят еще более тяжелые испытания, однако надежда вернуться на правильный путь придала Олегу сил.

Гора оказалась в часе ходьбы от леса. Дрозд привычно начал расставлять палатку, выбрав для этого самое удобное место. Олег ему искренне позавидовал. Дрозд останется сторожить вещи, а им придется карабкаться на очередную вершину. И сколько еще таких восхождений предстоит? Драгун искренне надеялся, что это – последнее.